Лиза Морган, агроном из университета Айовы, приезжает в родной Блэкстоун после звонка брата-фермера Джейкоба. Он показывает ей поле кукурузы с фиолетовыми прожилками на стеблях, хотя сам сеял обычные гибриды. «Посмотри на корни, – тыкает она лопатой в грязь, – они как щупальца. Таких я не видела даже в лаборатории». В кармане её засаленной ветровки звонит телефон: местный ветеринар Рой сообщает,
В Хараре, на задворках Мабаре, Танда Нгвенья копошится в подвале старого дома после смерти отца. Находит коробку с письмами на шона, потрепанной рубашкой с пятнами, похожими на кровь, и билетом ЗАНУ-ПФ 1980-х. Сестра Чипарашэ, продавщица на рынке Мусика, узнает почерк дяди Джонаса: *"Если это читаешь, я уже в земле. Они думают, что сожгли всё"*. Брат Тандаи, механик, чинит
Лиам Картер, студент-архитектор из Чикаго, находит в подвале старого дома бабушки коробку с выцветшими письмами и сломанным фотоаппаратом Minolta. В письмах — обрывки чужой переписки между женщиной по имени Клэр и мужчиной, подписывающимся как "R". На обороте одной из фотографий — адрес кафе "Лавандовый туман" в Новом Орлеане и дата: 12.09.1987. Его подруга Элис, практикантка
Артём нашёл соседа в мусоропроводе на четвёртом этаже — старик лежал лицом вниз, в руке зажат ключ от чердака. Лида, закуривая на балконе, крикнула из квартиры: «Ты плитку в подъезде видел? Третий день ремонт, а цемент даже не замесили». Артём, не отрываясь от темноты шахты, пробормотал: «Да не, мимо проходил. Валидатор в маршрутке сломался, еле до работы добрался». Вечером в холодильнике
Марк, программист из Сан-Франциско, каждое утро застревает в пробке на мосту Золотые Ворота, пока треснувший экран его ноутбука мерцает на пассажирском сиденье. Его соседка Лила, медсестра с фиолетовыми прядями в волосах, ворчит на него в лифте их старого дома на Ломбард-стрит: «Ты опять забыл вынести мусор. Вчера пакет порвался – теперь в холле пахнет тухлым авокадо». В кафе на углу, где бариста
Ана, официантка из кафе «Ла Бриса» в районе Кондеса, обнаружила потрепанный дневник в коробке со старыми кружками. На обложке — выцветшие инициалы «К.Р.». В тот же вечер, протирая столик у окна, она услышала, как Луис, повар с татуировкой змеи на шее, бросил: «Кармен исчезла полгода назад. Не копайся — здесь и так все гнилое». Ана проигнорировала. В дневнике нашлися записи о «рекурдасьоне» —
В старом архиве Джокьякарты Роя, журналист из Джакарты, перебирает потрепанные папки с метками "1987". Находит письмо от отца, Алифа, погибшего при пожаре на фабрике: *"Mereka ubah laporan. Bukan kecelakaan…"* Рядом — фото мужчины в военной форме, подпись: "Сурьяди, командир роты". На улице, пробираясь через толпу у рынка Бeringharjo, Роя звонит редактору: "Ini
Лекси, в зеленых джинсах с потёртыми коленями, крутит стеклянную бутылку из-под газировки на полу гостиной. Джейк, развалившись на треснувшем диване 90-х, бросает: *«Опять выберешь правду? Ты же знаешь, что соврала про ту встречу с Брайаном»*. Дом на окраине Сиэтла, доставшийся Миа от тётки, пахнет сыростью и старыми книгами. Бутылка останавливается на Карлосе, который, не отрываясь от телефона,
В старом трейлерном парке под Ред-Сандс, Аризона, бывшая инженер-эколог Лина Морроу ковыряется в сломанном дозиметре, пока её напарник Картер Бойд, в рваной фланелевой куртке, раскапывает ржавую трубу. «Тут не радиация, — бормочет он, вытирая лоб грязным рукавом. — Датчики вон с третьей вышки опять глючат. Как в прошлый вторник, когда трансформатор плавился». Они фиксируют аномальные скачки на
В доме на окраине Екатеринбурга, где обои в кухне отклеились еще при прошлых хозяевах, Ирина режет лук для супа, пока младший Антон рисует на столе ручкой дракона. Алексей, пахнущий машинным маслом, ворчит на старшего Дениса, который собирает рюкзак для поездки в Москву: «Там даже хлеб дороже, а ты про общежития слышал?» Денис, не отрываясь от телефона, бросает: «У Павла из группы в колледж уже
Хирото Кадзуки, ведущий 9-часовых новостей на канале TV-8, каждую ночь задерживался в студии после эфира. На мониторах мелькали повторы: цунами в Осака, скандал с министром, реклама энергетиков с лимонным вкусом. "Еще кофе, Кадзуки-сан?" — сторож Танака протягивал термос, пахнущий дешевой ячменной смесью. В гардеробе Хирото находил записки от фанаток — "Ваш голос как шелк для
Ливия, 27 лет, месит тесто в пекарне на углу via della Paglia. Утром старушка Мария-Грация заказывает три корзиколли и ворчит: «Хлеб стал как картон, в наше время пшеницу не туда сыплют». После смены Ливия замечает треснувшую плитку в подсобке — под ней конверт 1968 года от бабушки Клары с адресом заброшенной типографии в районе Сан-Лоренцо. В архивах Municipio II она сталкивается с Марко,