Хорхе, 30 лет, до сих пор спит в комнате с обоями в динозавров, работает курьером на стареньком велосипеде по улицам Сантьяго. Каждое утро мать, Кармен, ставит перед ним тарелку *cazuela* и ворчит: «¿Cuándo vas a aprender a pagar las cuentas, mi rey?» — а он, размазывая соус по краю тарелки, прячет зарплату в жестяную банку из-под печенья. По четвергам заходит в бар «El Rincón de los Tontos», где
В Португалии, в рыбацком районе Порту, парень по имени Луиш Мендес теряет работу на консервной фабрике после того, как его пальцы начали покрываться чешуей. Он скрывает руки под толстыми вязаными перчатками, даже когда пьёт эспрессо в кафе *Mar Salgado*, где официантка Рита шепчет подруге: «Смотри, он снова не снял перчатки… как будто зима в июле». По вечерам Луиш бродит по заброшенным докам, где
В маленьком городке Редвотер, штат Аризона, механик Маркус Клэй находит в разбитой машине клиента странное устройство — металлический цилиндр с выжженной надписью *"Проект Хиросима-2"*. Он прячет его в гараже за ящиком с ключами на 12, но через день заведение обшаривают люди в чёрных куртках. Маркус звонит сестре-журналистке, Лоретте: «Тут какая-то хрень. Приезжай, пока меня не
Мэри, работница дублинского детдома, замечает у нового подопечного — вьетнамца Хоанга — татуировку в виде кленового листа под ключицей. «Ты знаешь, что это значит?» — спрашивает она, держа его за рукав с облупившейся тканью. Хоанг молчит, прячет лицо в воротник чужого пуховика. Позже Мэри находит в кармане его рюкзака билет на паром из Хайфона в Ливерпуль, завернутый в обрывок газеты с адресом
Группа из трёх геологов — Анна, Виктор и пожилой Геннадий — забралась в глухую тайгу под Иркутском, ища редкие минералы. Анна, в потёртой куртке с заплаткой на локте, каждое утро заправляла дневник в полиэтиленовый пакет, чтобы не отсырел. Виктор, вспыльчивый и коренастый, ругался с Геннадием из-за маршрута: «Ты карту 40-го года вытащил — тут уже пять ГЭС построили!» Вечерами у костра ели
Волгоград, весна. Артем, 16 лет, с рыжими патлами, вечно в рваной куртке, находит в подвале старой хрущёвки коробку с письмами 1943 года. Его соседка Лида, в очках с толстыми линзами, разбирает каждую строчку под лампой с треснувшим абажуром: «”…а вот и наши “Катюши” запели. Спасибо, что сапоги связала — у Шурки уже пальцы чернели”». На кухне пахнет жареным луком — мать Артёма, Нина Сергеевна,
Виктор Колесов, слесарь с завода «Красный пролетарий», каждое утро переобувался в ржавый шкафчик рядом с цехом №4. Его соседка по общежитию, Ирина Малышева, студентка политеха, воровала у него папиросы «Беломор» — прятала под стопкой конспектов по термодинамике. «Опять мои сигареты провалились в твои учебники?» — бормотал он, выковыривая ключом заклинивший замок. По пятницам они шли в столовую на
Анна, 28 лет, переезжает в старую квартиру в Бруклине после разрыва с бойфрендом Джейком. В подвале среди коробок с книгами 90-х она находит дневник девушки с её именем, где на последней странице — детский рисунок её нынешней спальни. Запах лавандового масла в ванной, который упоминается в записях, появляется каждую среду в 3:15 утра. «Лиза, тут что-то не так, — шепчет Анна подруге по телефону,
Элис Морроу, офицер разведки из Вирджинии, сидит в затемнённой комнате лондонской квартиры на Бейкер-стрит, разбирая перехваченные радиограммы. На столе — карта с пометками красным карандашом, банка тушёнки вместо пресса для бумаг. «Шесть танков… нет, восемь, — бормочет она, закусывая губу. — Карл, тут ошибка в шифре. Смотри — повторение через три символа». Её начальник, майор Карл Бриггс,
Лиза Морган, 17 лет, каждое утро перед школой подрабатывает в кафе "Дублер" на Мейн-стрит. Разливает кофе с сиропом из лесных ягод, разогревает черничные маффины — их рецепт не менялся с 80-х. Джейкоб Райт, ее сосед, замечает царапины на дверце ее ржавого "Форда": "Опять слышала, как кто-то ходил вокруг дома?" Она молча поправляет розовый шарф на шее — подарок
Ишмаэль, парень с потрёпанным блокнотом в кармане пальто, прибился к доковым тавернам Нью-Бедфорда. Там он столкнулся с Квикегом — гарпунёром в выцветшей шапке из тюленьей шкуры, торгующим зазубренными наконечники за ром. "Тебе хоть раз кровь с палубы отмывали?" — хрипло спросил тот, разглядывая новичка. Их обоих завербовали на «Пекод»: судно пахло ворванью и старыми канатами, а
Сара Кенуэй, 12 лет, переезжает с отцом-часовщиком в полуразрушенный дом в деревне Элмвуд после смерти матери. На чердаке, пахнущем сыростью и старыми газетами, она находит потрепанный дневник 1890-х годов с записями о пропавших детях. В лесу за домом, где корни деревьев сплетаются в арки, Сара сталкивается с Томасом — мальчиком в заплатанной куртке, который прячет под камнями ржавый ключ. «Тут
