Хуан обнаруживает, что его сын Мигель, тринадцать, залил ноутбук водой. Это рабочий ноутбук. Хуан кричит: «Ты вообще думаешь когда-нибудь?» Мария, его жена, пытается вмешаться, оттягивая его за локоть: «Он не хотел, успокойся». Они спорят на кухне, пока Мигель молча смотрит в стол. Хуан — архитектор, он не спал две ночи, готовя проект. Мария говорит, что он больше не видит их сына, только
Лили живет в тесной бруклинской квартире, заваленной книгами и нотами. Ее муж Адам, школьный учитель, каждый вечер моет посуду под старые пластинки The Kinks. Их жизнь — это разговоры о том, что приготовить на ужин, и совместные прогулки с собакой в прохладном парке. «Ты взял ключи?» — «На тумбочке». Однажды вечером Адам, неся пакеты с продуктами, оступается на лестничном пролете и падает. Его
Главный герой — Али, таксист с потертой кожаной курткой. Он возит пассажиров по узким стамбульским улочкам, где тени от минаретов ложатся на асфальт. Его жизнь — это запах старого салона, чашки недопитого чая в подстаканнике и постоянный шум радио. Однажды вечером в его машину садится Элиф, женщина в светлом плаще, оставляющая в салоне легкий шлейф духов. Она торопится, говорит обрывисто: «Просто
Клэр, жена Джека, сначала думала, что у него нервный срыв. Он мог вдруг сказать за ужином: «Через три минуты прольется кипяток из чайника». И действительно, чайник на кухне свистел и переливался через край. В его офисе, с видом на кирпичную стену соседнего здания, коллеги стали сторониться его после случая с пожаром в коридоре на седьмом этаже, который он «увидел» за час до того, как сработала
Главный герой Марк, инженер-строитель из Чикаго, получает в наследство от дяди заброшенный участок с домом где-то в глубинке Индианы. Он приезжает туда с женой Лизой и дочерью-подростком Софи, планируя быстро продать это и уехать. Дом оказался почти развалиной, с протекающей крышей и мышами за плинтусами. На участке — непролазная грязь после дождей. «Три дня, — говорит Марк, измеряя рулеткой
Ингрид, молодая девушка из Замбии, живет в Лусаке с матерью и младшим братом. Ее дни заполнены уходом за парализованной матерью, сменой капельниц и приготовлением каши *ншима*. По вечерам она тайком пробирается на стройку недостроенного небоскреба, где ее ждет Деклан, ирландский инженер. Их разговоры — это короткие фразы, обмен сигаретой и взглядами на огни города. «Ты пахнешь лекарствами», —
Элиас, с утра заварив крепкий кофе в своей тесной рейкьявикской квартире, проверяет старые счета за электричество. Он звонит Анне, своей сестре, которая работает в хельсинкском порту, и говорит: «Томас снова не выходит на связь. Надо ехать». Они встречаются в аэропорту Кефлавик, молча летят до Хельсинки, затем на арендованной машине по снежной трассе едут к старому дому на окраине города. В
Акико, заспанная, включает телевизор утром, пока Хироси, её пятилетний сын, ковыряется в тарелке с рисом. Она наливает ему сок. «Не капризничай, ешь быстрее», — бросает она, глядя на часы. В гостиной беспорядок, на полу валяется плюшевый мишка. Акико отвлекается на звонок с работы, берёт ноутбук из другой комнаты. Когда она возвращается, кухня пуста. Стул отодвинут, на столе — недопитый стакан.
Лусия заказывает в перуанском кафе не «последний» коктейль, а третий. Ей 54, счет из швейцарской клиники за операцию на груди она скомкала в кармане потертой куртки. Ее подруга Кармен, 62, перебирает старые фотографии в своем доме в Мадриде, где на диване лежит ее нераспакованный чемодан. «Мама, ты снова не приняла таблетки», — говорит ей дочь, указывая на блистер на кухонном столе. Решение
Винсент, бывший грабитель, работает на рыбном рынке в Сиднее. Утром он разделывает тунца, замечает на руке старый шрам. Дома жена Лиза говорит: «Опять пахнет рыбой. Иди прими душ». Он молча моется, вода смывает чешую. Ночью Винсент достает из-под пола спрятанную коробку с патронами, прячет ее в сумку с инструментами. Ему звонит бывший сообщник Гарри, голос хриплый: «Дело одно есть. Склад на
Лена, бывшая медсестра, замечала странности еще до официальных заявлений. Соседский пес, всегда такой дружелюбный, завывал не переставая, царапал дверь. В аптеке на углу Уилшир-бульвар пустовали полки с жаропонижающими и антибиотиками. По радио, пока ехала в своем потрепанном седане, диктор ровным голосом советовал сохранять спокойствие. Она застала Марка, своего брата, за тем, что он заколачивал
Марко в гараже вечно возился со своим «фордом», пахло бензином и старым маслом. Его жена, София, из окна кухни кричала: «Опять эти руки до вечера отмывать!» Они в провинциальном итальянском городке, где все друг друга знают, жили, а Марко грезил Калифорнией, брошенными в ящике стола фотографиями Лос-Анджелеса. Однажды вечером, разложив перед Софией распечатанные билеты, он сказал: «Либо сейчас,
