Лиза Мюллер, тридцать два года, после развода возвращается в родную деревню под Гамбургом. Её мать, Марта, держит старую ферму с яблоневым садом, где по утрам доит коз, ругаясь на холодное ведро. В местном пабе «У Гюнтера» Лиза устраивается официанткой — клиенты в грязных сапогах просят пиво, спрашивают про её бывшего: «Ханс всё ещё с той блондинкой из Киля?» По вечерам копается в подвале,
Лиза Мюллер, студентка-археолог, копается в старых ящиках на чердаке дома своей бабушки в Ростоке. Она находит письма 1945 года с упоминанием «теней в доках» и ржавый компас с гравировкой «К.В.». Ее друг Томас, местный рыбак, смеется, когда она показывает находки: «Опять твои призраки? Вчера сеть порвалась — может, и это они?» Но когда их общий знакомый, Карл, исчезает во время ночной смены в
В Берлине, на углу Шпреевальдштрассе, Йонас, худощавый флорист в засаленном фартуке, каждое утро раскладывал горшечные нарциссы у витрины. Его клиентка Марта, пожилая женщина с таксой на поводке, ворчала: «Опять герань завяла? Лучше бы азалии привезли, как в прошлом году». В это время в Вене, под арками Карлскирхе, Лукас, уличный скрипач с выгоревшими рукавами рубашки, играл шарманщику
Антуан, 23 года, бармен из парижского кафе *La Roulette*, по вечерам тренируется на заброшенном поле за рынком Сен-Дени. Его друг Марко, курчавый полузащитник с татуировкой кобры на шее, вечно торгуется с продавцом мясов Хассаном: «Два франка за штуку, или я расскажу твоей жене про ту блондинку». В Лейпциге Йонас, бывший инженер, собирает команду из бездомных — раздает им ботинки из коробки с
Лена, дочь мюнхенского пивовара, каждое утро протирала медные котлы в семейной пивоварне на берегу Изара. Ее друг детства, чешский студент Карел, снимал комнату в доме напротив и подрабатывал игрой на аккордеоне в туристических пабах Праги. «Опять эти туристы кричали *Ein Prosit* в шесть утра», — бурчала Лена, разливая пробную партию темного пива в глиняные кружки. Карел, перебирая нотами в сумке
Финн, рыжий парень с веснушками, нашел в дублинском пабе «The Drowned Rat» потрёпанную карту в старом ящике из-под виски. Его сестра Мэйв, перебивая шум дождя за окном, тыкала в пятно на пергаменте: «Смотри, крест возле моста О’Коннелл — там папа раньше яхту чинил». Они пробирались через затопленные улицы, цепляясь за мокрые фонарные столбы. Вода поднималась так быстро, что Финн, спотыкаясь о
Лиза Эккерт приезжает в Нойкирхен после пяти лет учебы в Берлине. Ее отец, Людвиг, местный пастор, встречает дочь сдержанно: «Ты все еще красишь волосы в этот цвет?» — бросает он, разглядывая ее фиолетовые пряди. В доме на Кирхенштрассе 12 всё по-прежнему: мать Марта печет штоллен, младший брат Йонас ковыряется в моторе старого «Фольксвагена», а по воскресеньям община обсуждает, кому чинить
Лука, пятнадцатилетний сын местного механика, нашел ржавую коробку с выцветшими фотографиями возле заброшенной электростанции в Монтероссо. На снимках — его отец в молодости, стоящий рядом с мужчиной, лицо которого зачеркнуто крестом. «Кто это?» — спросил он у подруги Софии, пока они сидели на холодных бетонных ступенях школы. Она перевернула фото, прочитала дату — *12 ноября 1989* — и
Эйнар, норвежский рыбак с шершавыми ладонями от сетей, нашел в трюме старой шхуны в Бергене потёртый дневник с координатами. *"59°54′ северной широты... Это же рядом с Ян-Майеном,"* — пробормотал он, разглядывая карту с пятнами солёной воды. Тем временем в Гамбурге Лиза, студентка-океанограф в потёртой кожаной куртке, получила от дяди-архивариуса письмо: *"Клаус говорил, что там не
В заброшенной шахте под Норильском итальянский геолог Лука Мортелли, вскрывая пласт вечной мерзлоты, наткнулся на металлический артефакт, похожий на зубчатое колесо. Рядом, немецкий инженер Ханна Фогель, чиня дрона с облезлым корпусом, усмехнулась: «Ты опять в мусоре копаешься? Это же ржавчина, не древность». Лука швырнул ей в ответ комок глины, попав в канистру с остывшим кофе. Тем временем в
Эмили Картер, дочь куратора Британского музея Артура, обнаруживает в лондонском хранилище амулет с клинописью, привезённый отцом из Дубая после раскопок в районе Аль-Кудра. На следующее утро у Артура появляются кровавые волдыри на шее, а в его блокноте Эмили находит запись: *«Они проснулись в песках — теперь очередь крови»*. Параллельно в графстве Керри ирландец Лиам О’Брайен выкапывает ржавый
Лена, владелица крошечной кошерной лавки на Ораниенбургерштрассе, каждое утро вытирала пыль с банок солёных огурцов, ворча на Ахмета, чей кебабный киоск загораживал её вывеску. «Ты хоть раз видел, чтобы мои клиенты путали мацу с шаурмой?» — кричала она, тыча пальцем в треснувшее стекло витрины. Ахмет, разгружая ящики с бараниной, бросал через плечо: «Может, твои раввины попробуют *дёнер* —