Владимир Дубровский возвращается в родовое имение после учёбы в Петербурге, но застаёт отца, Андрея Гавриловича, в тяжбе с соседом — помещиком Кирилой Троекуровым. Судья, подкупленный Троекуровым, лишает Дубровских земли: «Бумаги в порядке, — бормочет чиновник, пряча глаза, — закон на стороне Кирилы Петровича». Старик Дубровский умирает от удара, а Владимир, найдя в кабинете отца засаленную
Джексон «Джек» Тёрнер, 37 лет, бывший чемпион, ковыряется в двигателе своего потрёпанного Chevrolet №14 в гараже под Дейтонной. Рядом — Карлос Мендоса, его механик с обветренными руками и пятнами масла на футболке NASCAR 2016. «Сцепление дерёт, как наждак, — Карлос плюет на асфальт, — Без новых запчастей к пятнице — тебя размажут по стене в Талладеге». Джек молчит, вытирает лицо грязным рукавом:
Амита, дочь махараджи Викрама Сингха, в Раджпуре, княжестве у подножия Гималаев, 1947 год. Отец в кабинете с резными дверями подписывает бумаги с британским агентом, пока она в саду давит ногой окурки, оставленные солдатами. Её синее сари пахнет дымом от костров в деревне — там перестрелки. "Ты предала наш кровь, позволив этим крысам входить через чёрный ход", — бросает Викрам, найдя в
Асхат, сорокалетний автомеханик с запахом бензина на руках, переехал в трешку на девятом этаже в спальном районе Алматы. Его сосед снизу — Нурлан, учитель истории с выцветшей татуировкой на запястье, каждое утро слушал, как Асхат ронял гаечные ключи на бетонный пол. Конфликт вспыхнул, когда Нурлан, размахивая квитанцией за коммуналку, вломился в квартиру: «Ты мне весь потолок проржавил!» Асхат,
Виктор Морозов, тридцать два года, приезжает в Москву из Екатеринбурга после удачного кастинга в сериал. Вместе с ним на платформе — рюкзак с бутербродами от матери, потрепанный томик Чехова и галстук с пятном от борща. Первая ночь в общежитии ВГИКа: Артем, сосед по комнате, разливает дешевое вино по пластиковым стаканам, рассказывает, как за три года научился «не светиться в кадре, если не
В Мехико, на рынке Ла-Мерсед, Луис Мендоса, худой парень в потрепанной кепке, торгуется за манго с продавцом. «Двадцать песо — или ищи дешевле у вонючих лотков», — бросает тот, вытирая пот со лба. Луис крадет кошелек у женщины в синем платье — Кармелы Рейес, которая прячет в сумке конверт с деньгами за операцию матери. На автобусной станции Тапио Хавьер Гарса, механик с татуировкой змеи на
Наташа, 16 лет, втирает камфорное масло в онемевшие ноги матери, пока та молча смотрит в потолок хрущевки. После смены в аптеке на улице Горького подбирает потрескавшуюся иконку с ликом Николая Угодника возле заброшенного гаража — завернула в полиэтиленовый пакет из-под гречки. Наутро мать впервые за два года пошевелила указательным пальцем. "Галя, срочно приходи — мама двигается!", —
Лина, рыжая девчонка в потертой косухе, нашла ржавый медальон с волком на платформе метро T-Centralen, когда роняла студенческий билет. «Смотри, Эмиль, тут не просто мусор… здесь царапины, как руны», — ткнула пальцем в треснувшее стекло. Эмиль, ее сосед по общежитию, включил фонарик телефона: под слоем грязи проступили буквы *Maja*. Они молча переглянулись — Майя, их одногруппница, пропала три
Чжан Сяоцзин, следователь с подорванной репутацией, просыпается в каморке над харчевней «Золотой карп» — голова раскалывается от вчерашней водки, на полу валяется разбитая чашка с остатками имбирного чая. Ли Би, девушка в потёртом синем халате, тычет в него метлой: «Опять заснул у двери? На мостовой труп купца нашли, Ли Шицянь требует тебя к барабанной башне до восхода». На улицах Чанъаня ещё
Лука вытирал пот со лба фартуком, на котором засохло пятно от томатного соуса. На кухне пахло чесноком и дымом от перегретой сковороды. Мария, его сестра, нарезала базилик тонкими полосками, ворча: «Ты опять пережарил анчоусы. Папа бы тебя выгнал за это». В углу стоял ящик с треснувшей тарелкой — Карло, младший брат, уронил его утром, когда привозил овощи с рынка Кампо-деи-Фьори. «Там цукини
Лена, 13 лет, и ее брат Тобиас, 10, переехали с родителями в старую квартиру в районе Пренцлауэр-Берг. Пока распаковывали коробки с книгами и бабушкиным фарфором, Лена нашла за радиатором потрепанный дневник с инициалами «К.Ф.» и пятнами от чая. «Смотри, тут про бомбежки и какой-то подвал с красной дверью», — прошептала она, листая страницы. Тобиас, раздраженный, что не может найти свой скейт,
Виктор, электрик из Подольска, заметил, что в его пятиэтажке на улице Гагарина счётчики крутятся в обратную сторону. Проверяя щиток в подвале, он наткнулся на перемотанный кабель — изоляция была синей, как на старых троллейбусных проводах. «Ты тоже без света?» — спросила соседка Аня, спускаясь по лестнице с пакетом из «Магнита». В её квартире 24 часа гудел холодильник, хотя розетка была
