Эмили Картер, детектив с кислыми пятнами от кофе на рубашке, копается в архиве полицейского участка Нового Орлеана. На столе — фотография жертвы с выжженным символом на груди, похожим на перевернутую лилию. Её напарник, Джейсон Морс, тычет пальцем в карту: «В 98-м тут нашли тело с такими же отметинами. Старик-смотритель маяка тогда говорил про «голоса в тумане» — его списали на деменцию». За
Джейк Моррисон, сотрудник гуманитарной миссии, и Эмили Картер, его жена-журналистка, прилетают в прибрежный анклав с дочерью Лейлой. В багаже — пачка раскрашенных карандашей, коробка антибиотиков и плюшевый заяц с оторванным ухом. «Ты уверен, что это безопасно?» — Эмили щурится, глядя на ржавый забор из колючей проволоки за окном такси. Джейк молча достаёт из кармана смятый пропуск с печатью ООН.
Рената, студентка-биолог из Сан-Паулу, каждое утро протирала столики в кафе *Cafuné*, замечая, как клиенты путают сахар с солью. Ее сосед Маркус, курьер на потрепанном Honda CG 150, однажды врезался в мусорный бак у ее дома, рассыпав пачки документов с логотипом «Vortex Logistics». «Ты как слепой кот в метро», — бросила она, помогая собрать листы. Он усмехнулся: «Здесь либо быстро, либо никогда».
В подвале отеля с облупившейся зелёной краской Клара, ночная администраторша в потёртом кардигане, нашла пачку писем 1973 года, засунутых за трубу. В них упоминался «последний концерт Эвелин» и фраза *«Виктор знает, где моя гитара»*. На третьем этаже, в номере с заклинившим окном, джазовый саксофонист Марсель пытался записать альбом на старый магнитофон, но мешали крики из соседней комнаты — там
Чан Ми, фотограф-фрилансер с сигаретной зажигалкой в кармане джинсов, первая заметила пропажу продуктов. Холодильник в их квартире 404 на четвертом этаже старого дома в Хондэ пустовал каждое утро, хотя Со Ён, медсестра с ночной смены, клялась, что купила кимчи. «Крысы?» — спросил Юн Хо, студент-программист, разглядывая крошки на столе. В ответ скрипнули половицы в коридоре, где пахло сыростью и
Лена, 17 лет, каждое утро развозит заказы из семейной пекарни *Golden Crust* в пригороде Сиэтла, заедая пончики с беконом энергетиком. Ее старший брат Майлз, бывший гейм-дизайнер, целыми днями ковыряется в подвале в старой игровой приставке «Neon-96», которую нашел на распродаже в гараже миссис Чен. «Тут что-то живое», — бормочет он, когда Лена спускается с коробкой пирожков. Внезапно экран
Мария Фонтен, 27 лет, медсестра из Цюриха, каждое утро протирает спиртом хирургические инструменты в городской больнице. Её руки в царапинах от постоянного контакта с дезинфектантом. После смены она забирает письма из Индии — от брата-миссионера Лукаса, который пишет о вспышке холеры в Калькутте: «Здесь дети спят на вокзалах, а аптеки продают пузырьки с сахарной водой как лекарство». В ноябре
В приморском городке Фрост-Харбор братья Марк и Эмиль Свенсон сталкиваются из-за наследства после смерти отца. Марк, юрист из Нью-Йорка в помятом пальто, требует продать семейную лесопилку, чтобы покрыть долги. Эмиль, в засаленной фланелевой рубашке, упирается: «Ты десять лет не приезжал, а теперь решил разобраться за три дня?» На кухне с отслоившимися обоями он разливает кофе, тыча пальцем в
Эмили, 22 года, работает в прокате роликов в старом торговом центре Пайн-Ридж. Каждое утро она протирает пыль с витрины, где выставлены винтажные коньки 80-х, и поправляет гирлянду с перегоревшей лампочкой. На складе, между коробками с растянутыми шнурками, она нашла старый плакат с зимним турниром по роллер-дерби — тот самый, который отменили десять лет назад после того, как её мать, Маргарет,
Лина Морган, 32 года, юристка из лос-анджелесской фирмы "Грей & Стоун", каждое утро заваривает растворимый кофе в пластиковом стаканчике, пока лифт поднимается на 14-й этаж. Ее коллега, Карла Висенте, 28 лет, хриплым голосом спорит по телефону с галеристом: «Ты хочешь выставить мои работы рядом с этим китчем? Да я лучше сожгу холсты!» Они пересекаются в курилке: Лина роняет папку с
Хуан, учитель математики с потёртым портфелем, и Карла, преподавательница литературы в очках с треснувшей дужкой, встречаются на пустой парковке школы в Мадриде. Всё началось с долгов Хуана — 80 тысяч евро за лечение сестры. «Если не сделаем это до пятницы, её выпишут из клиники», — говорит он, разглядывая фото Лусиано, сына местного застройщика. Карла протирает очки тканью от платья: «Он
Эмили, рыжеволосая иллюстраторша, каждое утро рисует у окна своей викторианской квартиры в Брайтоне, попивая чай с бергамотом. Напротив, в стеклянном лофте новичок-разработчик Джеймс ковыряется в коде, заедая сухие тосты арахисовой пастой. Их первый разговор случился из-за разбитой вазы: кот Эмили, Бакси, сбросил её с подоконника прямо на велосипед Джеймса. «Твоя тварь ободрала мой велик!» —