Хирото, 27 лет, моет посуду в кафе «Коричневый воробей» на окраине Киото. Каждое утро он замечает Аой, 19 лет, которая сидит у окна с ноутбуком и рисует в блокноте крыши домов. Однажды она оставляет зонт с принтом динозавра — он висит на стуле три дня. «Вы тоже любите птеродактилей?» — спрашивает Хирото, возвращая вещь. Аой молчит, достаёт потёртый фотоальбом: на снимке её мать стоит у
Эмма, засунув фотоаппарат в рюкзак с оторванным ремнем, первая заметила странности в школьной библиотеке. В журнале учета 1987 года она нашла пометку: *"Шум в вентиляции — проверка ничего не дала"*, а на полях чья-то дрожащая рука вывела *"они слушают"*. Зик, поправляя толстовку с потрепанным тираннозавром, усмехнулся: «Ты веришь в эту чушь?» Но уже на следующий день он сам
Лиза Мартин, младшая сестра пропавшей художницы Эмили, приезжает в её бруклинскую квартиру. В холодильнике — три банки энергетика «Red Rush», на полу — синий рюкзак с потёртой наклейкой группы «The Strokes». Соседка, пожилая миссис Гарсия в растянутом кардигане, бормочет: «Она плакала в лифте на прошлой неделе. Держала коробку с плёнками». Лиза находит в ящике кухонного стола билет на автобус до
Элиас, пятнадцатилетний сын рыбака, каждое утро чинит сети за сараем, пока отец торгует на рынке Грейс-Харбор. Его соседка Майя, в рваных кедах и с фонариком в рюкзаке, ковыряет камешки у старого маяка. «Тут под плитой пустота», — бормочет она, вытаскивая медный диск с треснувшей руной. Вечером диск нагревается, заставляя дрожать стаканы на кухне Элиаса. «Выбрось эту штуку», — говорит отец, но
Майя, 17 лет, копошилась на чердаке фермерского дома в Неваде, разбирая коробки с дедовским хламом. Под слоем пыльных покрывал нашла потрескавшийся фотоальбом: на снимке 1940-х женщина в цветастом платье стояла рядом с тем же домом, но фоном были кактусы, которых сейчас не было на участке. "Эй, Джейкоб!" — крикнула она брату, спускаясь по скрипучей лестнице. — "Кто это в платье с
Люк Моро, инженер-строитель из Лиона, находит в кармане пиджака жены Эмили смятый билет на поезд Париж—Ницца с датой их годовщины. Вместо командировки он едет за ней, застает в кафе на rue des Martyrs с Антуаном Риво, ее бывшим преподавателем живописи. "Ты говорила, что ненавидишь пастель, — Люк роняет на стол фотографию этюда Антуана, — а это кто нарисовал?" Эмили молчит, перебирая
Джейк, менеджер складского комплекса в провинциальном городке Брикерсвилл, ненавидит декабрь: гирлянды путаются в ветвях голых кленов, а коллеги развешивают в офисе мишуру из долларового магазина. Его соседка Эмили, владелица крохотной кофейни «Морозный капучино», каждое утро ставит ему на стол кружку глинтвейна со словами: «Если ты его ненавидишь, может, просто не умеешь пить?» В субботу она
Анна, 17 лет, живет в приморском городке под Владивостоком, где улицы засыпают к девяти, а из достопримечательностей — ржавая детская горка у аптеки «Здоровье». За неделю до выпускного она находит в подвале бабушкиного дома коробку с письмами 80-х: переписка между бабушкой Лидой и незнакомцем по имени Геннадий. «Ты знаешь, что дед утонул не случайно?» — спрашивает Анна, разглядывая фото с
Мехмет, сын кузнеца из деревни под Бурсой, приезжает в Стамбул после смерти отца. В караван-сарае у Эминёню он сталкивается с Айше, дочерью торговца коврами, которая прячет в тюках украденные документы. «Зачем тебе эти бумаги? Они пахнут кровью», — хватает он её за запястье, но она вырывается, оставляя на его ладони след от серебряного браслета. Ночью Мехмет пробирается в порт, где находит в
Лена Карвер, 34 года, вернулась в родной Бриджтон (Айова) после смерти отца, чтобы разобрать его дом. В старом сарае за ржавым пикапом Ford ’89 она нашла тело мэра Томаса Грейда с ножом в груди и пакетом клубники из своего огорода. «Ты точно не трогала ничего?» — спросил шериф Дэйв Морроу, перекатывая зубочистку во рту. На запястье Лены остался след от веревки — ее связали, пока она спала. В
Эльза, 16 лет, переехала в прибрежный городок Варберг из-за работы отца на рыбном заводе. Заметила в местной библиотеке листок с надписью «Встречаемся каждый вторник у старого маяка» и подколотым рисунком сломанного радиоприемника. Пришла туда через два дня, нашла Лину — рыжеволосую девушку в застиранном свитере, копающуюся в ящике с винтиками, и Маркуса, парня в очках с треснувшей оправой,
Радж, 17 лет, живет в переулке Гулли рядом с рынком специй в Мумбаи. Его рыжий двортерьер Бадди вечно роется в мусорных мешках у лавки с кокосовым маслом. Однажды утром пес притащил в зубах потрепанный блокнот с цифрами — оказалось, записи местного застройщика-мошенника, Салима Кхана. *"Ты где это выкопал?"* — Радж вытер страницы от куркумы, пока Бадди грыз его старый шлепанец. В