Оливер, 17 лет, каждое утро выносил мусор из своей квартиры в многоэтажке на окраине Мехико, пока не заметил, что вода в общественном бассейне во дворе странно пузырится по ночам. Треснутая плитка вокруг бортика, запах хлорки, смешанный с ароматом жареных буррито из соседнего ларька, и вечно засоренный фильтр — обычные детали его лета. «Снова ремонт откладывают?» — спросил он у матери, вытирая
Ли-Мэй в пятницу после школы застряла у киоска с комиксами, перечитывая потрёпанный экземпляр «Сказок о духах». Рядом её младший брат Сяо-Цзюнь ковырял палкой в луже, выискивая монетки: «Ты обещала купить мне жареный тофу, если я помогу с математикой!» — бурчал он, показывая ей смятый лист с задачами. Дома, разбирая коробки на балконе, Ли-Мэй нашла старую фотографию женщины в платье 70-х —
Оксана, 23 года, в рваной куртке с пятном мазута на рукаве, чинит старый «Запорожец» в гараже за домом. Ее мать, Марьяна, в платке и фартуке, стучит по замерзшему окну: «Соседи опять языками чешут — брось ты эти железяки, выйди замуж нормально!» Девушка, вытирая лоб гайкой, бросает в ответ: «Пусть своих коров доят. Мне тут движок на три цилиндра интересней». По вечерам, пока отец-шахтер спит под
В Джакарте Алия, 28-летний биофизик в потёртой кожаной куртке, копается в данных на ноутбуке с треснувшим экраном. Рядом Томо, её ассистент из Пенанга, чинит спектрометр паяльником, обмотанным изолентой. «Ты опять не выключила кондиционер на ночь? — бросает он, вытирая пот со лба. — Вчера счет за электричество пришёл, как за ресторанный ужин». Алия хмыкает, доставая из холодильника банку *аисе
Агата Блэк переезжает с отцом Мартином в дряхлый двухэтажный дом на окраине Брикерсвилля — городка, где три года назад пропал ее брат Элиас. В коробках с потрепанными корешками книг она находит его старый блокнот с пометкой *«Не ищи»*, затертой до дыр. Мартин, разбирая в гараже инструменты, бросает через плечо: *«Оставь эти сказки. Здесь люди исчезают на раз.»* Агата тайком пробирается в кафе *«У
Виктор в мятом красном свитере вечно тащит младшего брата Валентино в развалины за город — там, говорят, духи старых богов спят под мхом. «Чего бояться? Там же только пауки и гнилые доски!» — хрипит он, разгребая ветки у входа в пещеру. Валентино в очках с переклеенной скотчем дужкой достаёт блокнот: «Бабушка говорила, тут алтарь богини дождя… Смотри, иероглифы!» Они случайно разбивают глиняный
В прибрежном городке Бристоль-Коув рыбак Бен Парнелл натыкается на Рук — девушку с перепончатыми пальцами и шрамом от рыболовного крюка на лодыжке. Она прячется в заброшенном маяке, где хранит старые карты с отметками кораблекрушений. Её сестра, Донна, работает в кафе *The Fish Hook*, подаёт клэм-чаудер и высмеивает туристов, которые фотографируют «русалочий грот» на набережной. По ночам обе
Элиас ковырял отверткой в моторе старого мотоцикла, пока Лира разворачивала промасленную карту на столе из ящиков. «Святилище в Аскароне — единственное место, где остались чертежи реактора», — бросила она, тыча пальцем в трещину на пергаменте. Они оба знали: без реактора их подпольный район в руинах Нового Эдема не продержится и месяца. По дороге через пустынные тоннели, заваленные ржавыми
Анна, пекарь из булочной на улице Эолу, каждое утро замешивала тесто, пока раскаленные угли в печи шипели от капель воды. В пятницу, когда запах миндаля от *курабье* стал особенно густым, она услышала шепот: *«Δεν είμαι μόνη εδώ»* — "Я здесь не одна". Тени на стене склада шевелились без источника света. В тот же день Никос, таксист с прокуренным голосом, вез мужчину в помятом костюме до
Настя, официантка в кафе возле автостанции, каждый день вытирала следы от чашек на пластиковых столах. Игорь, владелец сети автомоек, зашёл случайно — его «Мерседес» сломался в соседнем переулке. «Кофе с двойной порцией сахара», — бросил он, не глядя. Она протянула стакан, заметив царапину на его часах: «Сахар закончился. Есть мёд из ларька у метро». Он впервые поднял глаза: «Ты всегда так
**Первый абзац:** В Хьюстоне, 1975 год, 23-летний Патрик тренируется у зеркала в душном гараже, повторяя па из джаз-модерна. Лиза, его жена, ставит на стол тарелку с остывшими яичницей и беконом: «Опять пропустишь завтрак?» Он хватает еду на бегу, целуя её в щеку: «Через час кастинг в театр — обещаю, завтра». В Нью-Йорке, 1986-й, после премьеры *Грязных танцев*, продюсер Майкл наливает шампанское
Лиам Карвер, бывший механик из Альбукерке, натыкается на коробку с кассетами в разграбленном трейлере на окраине Ла-Месы. На пленках — голос его пропавшего брата Гейба, который шифрует координаты лаборатории: *«Если слышишь это, проверь старый радиопередатчик у мотеля „Сансет“… там не только антидот»*. Лиам собирает группу: медсестра Рената с обгоревшей от кислотного дождя щекой, подросток-хакер