Саша, ленивый студент-заочник, вляпался в историю из-за соседки Леры. Она впихнула ему в охапку четырёхлетнего Гошу: «Посиди пару часов, я на собеседовании!» — и смылась. В квартире на Ленинском проспекте всё пошло наперекосяк: Гоша разрисовал стену фломастером, уронил банку с огурцами, а Саша, пытаясь успокоить ребёнка, включил хриплый динамик с «КиШем». «Хочешь котлету?» — спросил он, поджигая
Емельян Петрович, парень из белорусского села Заречное, тащил из проруби ржавое ведро с карасями, когда на крючок попалась щука с раной на боку. «Чего орать? — рыбина хрипло булькала, бия хвостом по льду. — Пусти — три хотенья исполню». Емеля, почесав щетину, пробурчал: «Чтоб трактор «Беларус» у Степаныча сам завёлся… да Марьяна из киевского общежития замуж за меня пошла». На следующее утро сосед
**Первый абзац:** Арджун, 27 лет, разгружает ящики с бананами на рынке Кроуфорд в Мумбаи. Его сестра Лалита, студентка-медик, звонит ему в обеденный перерыв: «Вчера у патологоанатома пропали три трупа. Говорят, в морге ночью свет мигал». Арджун смеётся, вытирая пот с шеи платком в горошек, но вечером замечает в переулке за лавкой специй силуэт — слишком высокий, с неестественно вывернутыми
Аой, студентка с рыжими прядями в чёрной форме, просыпается на каменных ступенях храма, пахнущих сыростью. Рядом стоит Одна-Одзи в кимоно с вышитыми лисами, скрестив руки: *«Твой дед задолжал мне десять мешков серебра. Теперь ты моя невеста или работница — выбирай»*. Она хватает пустую корзину для риса: *«Где кухня? Я отработаю всё сама»*. Её поселяют в «Тенжу-каку» — гостиницу для ёкаев, где в
Марк, курьер из Чикаго, в дождь проклинает сломанный звонок на велосипеде — клиент с Пятой авеню опять не открыл дверь. В кармане гудит телефон: «Ты вообще читал, что я отправлял?» — это Елена из Бухареста, которую он нашел в чате для мигрантов. Она втискивается в переполненный трамвай №21, держа в руках чек из кафе «La Două Bucăți», где работает с шести утра. «Вчера опять отключили горячую воду,
Лейла, пятнадцати лет, живет в приморском городке Бризвик, где основное развлечение подростков — катание на ржавых качелях у заброшенной консервной фабрики. Однажды, разбирая хлам на чердаке бабушкиного дома, она находит потрепанный дневник с выцветшей закладкой-лентой. «*Кто такой Элиас Грин?*» — спрашивает она бабушку, пока та вяжет носки под радио с хриплым голосом диктора. Бабушка роняет
Мика, 17 лет, каждое утро покупает кофе в автомате возле станции Окленд-Парк. Её рыжие волосы вечно в растрёпанных хвостиках, а на рюкзаке болтается брелок в форме полумесяца. Всё изменилось, когда в старом гараже за школой она нашла коробку с письмами от пропавшего пять лет назад брата — Кая. «Ты же знал, что он не уехал добровольно», — бросает она Джейкобу, своему соседу, который чинит
Элара, рыжеволосая девочка в заплатанной шубе, каждое утро пробиралась к замёрзшему колодцу, чтобы наскрести льда для супа. Её отец Гаррет, охотник с обмороженными пальцами, запрещал уходить дальше огорода — за селением, где избы вросли в сугробы по крыши, бродили голодные волки. "Там, за озером, я видела синие вспышки в снегу", — упрямилась Элара, показывая на треснувший компас,
Оуэн Грейди ковыряет отверткой в заклинившем шлагбауме у входа в сектор B, когда Клэр Дэринг подбрасывает ему термос с кофе. "Опять Стигги вырубил электричество? — она тычет пальцем в табличку *Обслуживание — 14:00-16:00*. — Смотри, если тот велоцираптор из вольера 9 снова сбежит..." Внезапно рычание из-за холма, где три техника в оранжевых жилетах грузят ящики с маркировкой *ЭКСП.
В старом районе Праги, за закопчёнными окнами школы, трое подростков — рыжий Матей, замкнутая Анежка и болтливый Ондржей — находят в подвале коробку с пожелтевшими письмами 1942 года. "Смотри, тут про какого-то Франтишека… он писал, что спрятал 'ключ' под орлом на крыше", — Ондржей тычет пальцем в кривые строчки, пока Анежка разбирает дрожащий почерк сквозь пятна плесени.
Петра, рыжая девчонка в потёртой куртке, каждый день после школы задерживается у старого особняка на окраине Праги. Её младший брат Йозеф, вечно с поцарапанными коленками, находит в саду ржавый ключ с гравировкой "1924". "Смотри, тут дверь под лестницей!" — шепчет он, пока мать разгружает покупки из багажника. На чердаке, между разбитыми фарфоровыми куклами и газетами на
Эмили, 28-летний дизайнер из Торонто, получает смс от сестры Лоры: «Мама в больнице. Приезжай до 24-го». В сумке — ноутбук, недопитый латте и подарочный шарф для матери, купленный впопыхах. В автобусе до Хейвлока, Онтарио, она вспоминает, как десять лет назад сбежала из этого городка, заклеив окно комнаты плакатами Coldplay. В больнице Маргарет, мать, вяжет свитер, отмахиваясь: «Простуда, Лора