Эйден, коп с облупившейся татуировкой на запястье, после ДТП на шоссе 17 возле Тандер-Бей начал замечать тени в промозглом тумане. В участке, заваленном папками с делами 90-х, он услышал шепот девочки в розовом плаще: *«Они спрятали меня под синей лодкой»*. Ее тело нашли через три дня в заброшенном доке — сломанные ребра, следы веревок. Начальник, Бенкендорф, хрипло спросил: *«Откуда ты знал про
Эмир Ковач, архитектор из Сараево, приезжает в провинциальный боснийский городок Горажде, чтобы оценить руины османской крепости XVI века для реставрации. На месте он сталкивается с канадским геологом Лиамом Рено, который копает траншеи у подножия холма, утверждая, что ищет «минералы для университета Торонто». В кармане у Эмира — потёртый блокнот с заметками покойного отца: *«Под южной стеной —
**Первый абзац:** Майя, студентка колледжа в Виннипеге, втискивается между лекциями по социологии и подработкой в кафе "Полярная сова". Её сосед Лео, мрачный бариста с татуировкой вороны на шее, однажды находит в мусорном баке заведения потрёпанный блокнот с расчётами чьих-то долгов. "Ты вообще понимаешь, что это за цифры?" — бормочет он, перебрасывая листок через стойку. Майя
Эмили, с рыжими волосами до плеч и потёртым рюкзаком из секонд-хенда, впервые видит Джейка у прилавка рыбного рынка. Он в зелёном фартуке, чистит лосося, смеётся с местным стариком про вчерашний улов. Подруга Сара толкает Эмили в бок: *«Скажешь, что ты из Ванкувера. Туристы ему нравятся»*. Вечером в пабе «Якорь», где потолок прокопчен сигаретами, Эмили врёт про работу дизайнером, а Джейк,
Лиам, 27 лет, разгружает ящики с кленовым сиропом в подсобке кафе *Maple Leaf* на окраине Торонто. Замечает девушку в промокшем желтом плаще, которая пятый день подряд заказывает эспрессо и рисует что-то в блокноте. «Вы тоже отслеживаете облака? — внезапно спрашивает она, показывая зарисовки странных атмосферных аномалий над озером Онтарио. — Мой брат, Джейкоб, исчез здесь две недели назад.
Глория Мёрфи, медсестра с татуировкой колибри на запястье, каждое утро заезжает в закусочную «Бобер» перед сменой. Там она сталкивается с Дереком, своим младшим братом, который доедает яичницу и ворчит: «Снова ночевал в трейлере у Рикки. Там печка дымит, как паровоз». Глория вытаскивает из сумки ключи от своей квартиры: «Хочешь спать в тепле — плати за электричество». Параллельно Мэй Чен,
Лейла, рыжая девочка в потёртой косухе, обнаружила, что её синий велосипед украли возле Mr. Kim’s Grocery. Она тыкала пальцем в замок, перекушенный болторезом, и кричала Маркусу, который разгружал коробки с лапшой: «Ты точно никого не видел?» Он пожал плечами: «Спроси у тех ребят с парковки у школы — они вчера гирлянды воровали». Они прошли через квартал, мимо зала игровых автоматов с выцаксающей
Лиза первая заметила странный след на песке у озера — что-то вроде размазанной крови, смешанной с грязью. Она ткнула в него палкой, пока Джейкоб смеялся: «Медведица после родов, точно». Но к вечеру Миа нашла в душевой перевернутый флакон с таблетками от бессонницы, а Оливер наткнулся на брошенный трейлер с работающим генератором, внутри — пустые консервные банки и рваный рюкзак. Спор о том,
Джейк, инструктор с татуировкой волка на предплечье, каждое утро протирает тренажёры в зале «Iron Pulse» на окраине Торонто. Его клиентка Лиза, учительница химии, приходит после шестого урока — в кроссовках с пятнами мела, жалуется на подростков. **"Не выдыхайся, — хрипит Джейк, поправляя ей гриф штанги, — Ещё пять жимов, и отпущу проверять твои тесты"**. В углу Майк, бухгалтер с
Эван, бывший лесник из Ванкувера, перебрался в старую хибару возле Голд-Бридж после развода. На второй день он нашел клок бурой шерсти на заборе, а в окне кухни — трещину от чего-то тяжелого. «Это медведи, — хрипло сказал ему Билл, сосед с обветренным лицом, поправляя кепку с логотипом пивной марки. — Только они тут не рычат, как люди». Вечерами Эван слышал вой, похожий на смесь ветра в трубах и
Лейла копошится на чердаке бабушкиного дома в Бейруте, перебирая картонные коробки с треснувшими крышками. Под слоем пыльных фотографий 70-х она находит конверт с выцветшей арабской вязью: *«Для Самиры, от того, кто ждал у фонтана Аль-Неби»*. В углу — пятно, похожее на кофе. «Этот мужчина в костюме-тройке, — тычет пальцем в снимок её младший брат Юсеф, — похож на продавца гранатов с рынка». Лейла
Эмили, 23 года, каждое утро просыпается в съемной квартире над кондитерской *La Douceur* в Монреале. Ее сосед и коллега Люк, бывший механик, чинит сломанный миксер, пока она замешивает тесто для пирожных с кленовым сиропом. «Опять перегрел мотор?» — бросает Эмили, вытирая руки о фартук с пятнами какао. В углу мастерской — стопка неоплаченных счетов за аренду и письмо от матери из Квебека: «Брось