Лена, 23 года, находит в камышах у реки Эльбы жабу с рваным пятном на спине. Заворачивает в свой старый шерстяной шарф, несёт в квартиру на третьем этаже дома с облупившейся зелёной дверью. Вечером в ванной пахнет тиной, а из раковины доносится бульканье — брат Томас, программист с вечным наушником в ухе, смеётся: «Ты опять грибы ела?» Ночью скрипит половица под комодом, где лежат письма их
Лена, 24 года, разливает кофе в берлинском кафе *Kreuzberg Blend*, замечая трещину на своей чашке с надписью «Лос-Анджелес». Её парень Том, 26, барабанит по столу, повторяя: «Там сейчас 27 градусов, представляешь?» Он дорабатывает последнюю неделю в автосервисе, пряча гитарные медиаторы в кармане замасленной куртки. По вечерам они смотрят на YouTube ролики о серферах с пирса Малибу, пока соседи
Яков Хайм, худой портной с облупленными ножницами в кармане, подбирает картофельные очистки у запертой пекарни в гетто. Его соседка Мейша, в платке с выцветшими розами, шепчет: *«Слышала? Ковальски из третьего подъезда говорил, будто у тебя радио…»* Яков кашляет, пряча лицо в воротник — вчера он соврал сироте Лисе, что слышал по новостям о близких советских танках. Теперь мальчишки рисуют мелом
Лина, девушка из Берлина с татуировкой воробья на запястье, разгружает ящики с посудой в кафе *Alte Bäckerei*, когда заходит Люк — французский курьер с проколотой бровью. Он роняет на пол конверт с обрывком карты Франкфурта и словами *«Ищите под мостом Шпрее»*. Она подбирает его, замечая фамилию своей бабушки-австрийки, Эльзы Браун, в углу. "Ты знаешь, что это за мост?" — спрашивает
Йонас, в кожаном пальто с оторванной пуговицей, топчет окурки на балконе пятиэтажки в Кройцберге. Сильвия, его мать, ставит тарелку картофельного супа на стол с трещиной, приговаривая: «Съешь хоть ложку, а то кости торчат». В ящике комода под носками он находит старый шприц — заворачивает в газету и выбрасывает в мусорку у метро «Шлезишес Тор». По утрам ходит в прачечную на Викториапарк, чтобы не
Лукас, худой парень из Монтевидео, втирает пятно с рубашки за стойкой обменника на улице Мирамон. В кармане — ключ от сейфа, переданный аргентинцем в кожаном жакете: *«Эрих ждёт в Берлине. Не тяни — у них уже нюх на тебя»*. Через два дня Лукас сидит в автобусе до Буэнос-Айреса, жует вчерашнюю медиалуну, пока за окном мелькают фермы с чахлыми коровами. В квартире на улице Корриентес, пахнущей
Эмили Картер, агент MI6 с пятью годами в берлинском подполье, каждое утро начинала с кофе из автомата на углу Шёнхаузер-аллее. 17 марта, наблюдая за квартирой в Кройцберге через запотевшее окно хостела, она получила смс от Грэма Риддера: *«Объект 112 ликвидирован. Рейс LX345, через три часа»*. В аэропорту Тегель, сжимая чемодан с венгерским паспортом и пачкой неуплаченных счетов за электричество,
В душном порту Санта-Элены местный рыбак Жоао Кардозо находит в сетях старую деревянную шкатулку с выцветшей картой. Вместо рыбы он тащит её в хижину к сестре Изабел, учительнице, которая тут же узнаёт отметку «Х» возле пещеры Серро-Негро. «Там золото индейцев шипабо», — бормочет она, разглядывая треснувшие чернила. Тем временем немецкий археолог Томас Бреннер, в потёртой рубашке и с компасом
Лина, копаясь в архиве городской библиотеки Бремена, натыкается на потёртый дневник 1945 года. На страницах — схемы тоннелей под старым вокзалом и записи о «проекте «Зильберфедер»», подписанные инициалами «К.Ф.». В тот же вечер её сосед Томас, чиня проводку в подвале их дома, обнаруживает за стеной из гипсокартона ржавую табличку с тем же названием. «Тут ещё цифры… 52.5200, 13.4050, — тыцкает он
В старом районе Берлина, на углу Шёнхаузер-аллее, Лена Мюллер, студентка-архитектор, заметила, как мужчина в коричневом пальто выбросил в урну свёрток с фотографиями разрушенного бункера. Через два дня её сосед Йонас, механик из гаража на Краковер-штрассе, нашёл аналогичные снимки в ящике с инструментами. «Ты тоже видел эти чёртовы стены?» — спросил он, разливая кофе в гараже, пахнущем машинным
Лиза, 23 года, в рваных кедах и с картой в руках, спорит с Томом, своим младшим братом, о том, куда свернуть у развилки под Гармиш-Партенкирхеном. «Тут справа тропа короче, но камни скользкие», — тычет она пальцем в пометку карандашом. Том, натягивая кепку с логотипом футбольного клуба, хмурится: «А если дождь? Опять палатку ставить в грязи будем». За ними Юлия, их соседка по общежитию в Берлине,
Лена Шульц, 27 лет, работает бариста в кафе на углу Альмштрассе в Берлине. Каждое утро она протирает стойку солевым раствором, чтобы избавиться от пятен от эспрессо, а вечером забирает младшего брата Микки из школы. 12 октября, разбирая коробки в подвале их старой квартиры в Кройцберге, она находит потрепанный дневник с инициалами «F.R.» и фотографией мужчины в форме 1943 года. «*Кто это?*» —