Джоуи Палламино, 24 года, каждое утро берет кофе навынос в закусочной "Марио" на углу 15-й улицы в Бруклине. Работает младшим аналитиком в страховой компании «Веритас», заполняет таблицы в подвальном офисе с запахом плесени. По четвергам звонит тете Марсии — та всегда спрашивает, когда он женится. В среду, 11 октября, получает смс: "Папа умер. Приезжай. Марсия". В голосовой
Кайто Хироши, бывший курьер на модифицированном мотоцикле с треснувшим фаркопом, тормозит у закопченного ларька с раменом в районе Синдзюку. Он скидывает шлем с граффити в виде кобры, заказывает лапшу с двойной порцией свинины и получает смс: *"Пакет у Мико. Не опаздывай"*. Мико, в кислотно-розовом парике и с татуировкой в виде QR-кода на шее, передает ему черный чемоданчик в подпольном
Джо Армстронг, бывший солдат с татуировкой дракона на плече, копался в ящике с устаревшими картами в своей хижине на окраине Манилы. Через открытое окно доносился запах жареной рыбы и крики уличных торговцев. Внезапно дверь распахнулась — на пороге стоял Кёртис, его старый напарник, в потёртой камуфляжной куртке. «Лаборатория Широ снова работает, — выдохнул он, бросая на стол фотографию с
Джеймс Хартли, писатель из Бруклина, три месяца не мог закончить роман о художнике-неудачнике. Вместо этого он копался в архивах нью-йоркской библиотеки, собирая вырезки о нераскрытых убийствах 90-х. На обороте фотографии жертвы с перерезанным горлом он нашел карандашный номер — 14-значный код турецкого региона. «Ты думаешь, это ловушка?» — спросила его жена Сара, разбирая почту с квитанциями за
Патрик Брэден, рыжий паренек из ирландской деревни Тайрин, с детства крадет мамины помады и шьет платья из занавесок. Его приемный отец-священник, отец Лиам, швыряет в него библией: «Этот дьявольский блеск на губах – позор для прихода!» Патрик сбегает в Лондон, называет себя Кэйджен и вливается в компанию уличных артисток. В кармане – фото матери-монашки, бросившей его в детстве; он везде
В маленьком городке у подножия Скалистых гор, 17-летний Лиам Картер роется в гараже отца, находя папку с чертежами странных механизмов и фотографиями бетонного бункера. Его младшая сестра Элис, в потертой куртке с нашивкой хоккейного клуба, замечает на документах печать «Проект Снежинка» и дату — 12.03.1987. В ту же ночь их мать, Маргарет, стирает в раковине следы синей жидкости с рук, бормоча:
В маленькой деревне под Бари Лука Манфреди копал колодец за три лиры в день. Рубашка прилипла к спине, а пыль оседала на губах солоноватой коркой. Его жена Элена стирала белье в жестяном тазу, приговаривая: "Марио опять сломал подметку — третий раз за месяц". По вечерам Лука заходил в тратторию "Дель Капо", где старики спорили о земельной реформе. Однажды днем механик Карло
Лика, психотерапевт с пятном от кофе на рукаве блузки, заметила, как Саша, пятнадцатилетний пациент, каждый раз перед сеансом щёлкает замок на рюкзаке ровно три раза. Его страх темноты она сначала списала на типичную подростковую фобию, пока не увидела, как он задрожал, когда в кабинете погас свет из-за перебоя с электричеством. «Там не только темно, — выдавил Саша, глядя на трещину в плитке под
Тревор Хейс, 27 лет, каждое утро открывает книжный магазин *«Переплет»* на окраине Брайтона. Завалы старых фолиантов, запах кофе из термоса и пыль на очках — его рутина. В среду Лиза, коллега с розовыми волосами, сует ему потрепанный томик Стивенсона: «Смотри, на полях тут символы, как в твоих конспектах из универа». Он отмахивается, но вечером, разбирая коробки в подсобке, находит фотографию
Кирилл, 27 лет, в ржавой каске и засаленной куртке, каждый день ковыряется в щитке лифта хрущёвки на проспекте Славы. В подъезде пахнет варёной капустой и старыми коврами. «Опять проводка сгорела? — бурчит он, перебирая пучок проводов, пока бабка Зина с пятого этажа тычет в него зонтом. — Вчера Машка из 33-й квартиры пропала, а ты тут со своим паяльником…». Ночью лифт сам включается — цифры на
Лиам, 23 года, моет полы в кафе *Red Maple* на окраине Квебека. По вечерам он шепчет с закрытыми глазами: "Почему я слышу их шаги под землей?" Его соседка Эмили, студентка-биолог с татуировкой койота на запястье, однажды вломилась к нему с картой: "Тут, под старым элеватором, тепловые аномалии. Ты тоже их чувствуешь, да?" Они копали ломом промерзшую землю за гаражами, пока не
Юсеф аль-Хашими, 54 года, владелец строительной фирмы в Эр-Рияде, каждое утро начинает с проверки счетов в синей папке с потёртыми углами. Его старший сын Фахад, 22 года, тайком рисует эскизы небоскрёбов для дубайского конкурса архитекторов, пряча блокнот под традиционным *мишлахом* в шкафу. «Ты думаешь, стекло и сталь накормят семью?» — Юсеф швыряет распечатку с долгами за аренду кранов на стол,
