В деревне под Гвалиором 24-летняя Аша роется в старом сундуке отца, Раджа Сингха, пропавшего пять лет назад. Под стопкой выцветших рубашек находит блокнот с чертежами храма Кали-Ма и обрывком письма: *"Они знают про дверь. Не пускай Викрама в святилище"*. Бабушка Премла, помешивая молоко с куркумой на глиняной печке, бросает через плечо: «Сожги эту бумажку. Мертвые пусть держат свои
В деревне Грибки мужики Николай и Семён гонят самогон в старом сарае за огородом. Николай, щурясь от дыма, чинит аппарат проволокой от разобранного велосипеда: «Трубу прорвало — сейчас как хватьнет, так печку разнесёт». Семён таскает из погреба мешки с забродившей картошкой, ворчит на цыплят, которые лезут в чан. Вечером тайком несут бутыли к реке — встречают соседа-пенсионера Петровича. Тот
Алисия, затягиваясь сигаретой у окна хрущевки на Мокотове, пересчитывает пачки злотых. На кухне Кася чистит картошку, вполголоса споря с Магдой: *«Если не отдадим долг Краковским к пятнице, нас вывезут в лес как мусор»*. Вместо ответа Магда достает из сумки паспорта с чужими фото — завтра нужно перехватить груз кокаина в порту Гдыни, подменив водителей. По телевизору фоном идет репортаж о поджоге
Джейк Торренс, детектив с 12-летним стажем, сидит в задымленном баре на окраине Чикаго. Его пальцы стучат по потёртой визитке с номером «Лора Шелби, адвокат». На столе — фото трупа в костюме клоуна, найденного у старого склада на 5-й авеню. «Ты видел шов на шее? — бормочет он напарнику, Карлу Мэйфилду, протягивая лупу. — Как у той девушки из дела 84-го». Карл, жуя солёный крендель, перелистывает
Игорь, бывший механик с завода в Нижнем Тагиле, каждое утро поднимался по ржавой лестнице маяка в бухте Серая Чайка. В кармане его промасленной куртки лежал старый компас с треснутым стеклом — подарок отца. «Опять северо-западный ветер, — бормотал он, протирая линзы фонаря тряпкой, пахнущей мазутом. — Сегодня шторм будет». Внизу, у причала, Лида, девушка в выцветшем синем плаще, разгружала
В пригороде Нижнего Новгорода инженер Алексей Гордеев, ковыряясь в двигателе старого «Москвича», услышал гул. Сперва подумал — вертолёты с соседнего полигона, но небо почернело от треугольных объектов. «Марин, тыри телефон, снимай!» — крикнул жене, вытирая руки об промасленную тряпку. Через час по «Первому» прервали эфир: дикторша с дрожью в голосе зачитала про «массовые галлюцинации». Алексей
Джек Мерфи, бывший боксер с шрамом через левую бровь, торопливо закуривал у входа в паб «Красный Лев». Его напарник, Эдди Кларк, в помятом твидовом пиджаке, разглядывал схему лондонского метро через очки в железной оправе. «Там три камеры у выхода на Бейкер-стрит, — бормотал Эдди, обводя маркером ветку Jubilee. — Меняем маршрут через доки. Если Салли не подведет с машиной…» Джек выбросил окурок в
В приморском городке Порт-Харди старьёвщик Клайд Ридли, в засаленном фартуке и с фонарём в руке, вламывается в подвал заброшенной церкви. Он царапает замок ржавым гвоздём, бормоча: «Здесь должно быть золото, старик Барлоу не зря запирал эту дыру». Внутри, среди паутины и пустых бутылок, он натыкается на сундук с костями. Из темноты выскальзывает тень: «Ты выбрал не те останки, приятель».
Лерой, 19-летний боксёр из Соуэто, каждое утро бежит вдоль ржавых заборов промзоны, чтобы успеть на смену в мясной лавке. Его мать, Нома, стирает чужое бельё в подвале с протекающими трубами; когда он приносит ей чай, она тычет в пачку счетов: *«Опять свет отключили. Твои перчатки дороже нашего ужина»*. Лерой молча копит на взнос для турнира «Золотой кулак» — билет из трущоб в северные кварталы,
Джейк, в рваной кожаной куртке, первым заметил, что двери вагона заклинило. Он тыкал в кнопку открытия, пока Миа, медсестра с татуировкой совы на запястье, рылась в аптечке. «Тут даже связь не ловит», — бросил Карлос, ворочая старый транзистор. За окном мелькали выгоревшие поля Невады, кондиционер хрипел. Эмили, подросток в растянутом свитере, нарисовала на стекле сердечко: «Может, это тест?
Эмили Барнс, 16 лет, ковыряет камешки на пляже Рокпорта, пока её собака не выкапывает из песка руку в красном лаковом ногте. Труп в оборванном платье «Adidas» лежит под пирсом, лицо облеплено медузами. Эмили звонит отцу-шерифу: «Пап, тут не утопленница… Смотри — следы на шее, и сережка с якорем». Томас Барнс, пахнущий кофе и порохом, приезжает на «Ford» 2003 года, сдвигает кепку: «Заткнись для
В горном селе под Нальчиком Амина, дочь местного пекаря, находит в развалинах старой мечети ржавый пистолет. Её брат Рашид, ушедший с повстанцами месяц назад, оставил на стене выцарапанное крестом послание: *«Ищи в колодце»*. Тем временем Кирилл, бывший военный врач из Ростова, спорит с контрабандистом Артуром у поста ГАИ — обменивает бинты на канистру бензина. «Тебе ещё и компас? — хрипит Артур,
