Клэр, бухгалтер из Айовы, каждое утро в 6:15 заваривает один и тот же сорт кофе. Ее муж, Лео, оставляет крошки от тоста на столешнице. Их жизнь — это счета за электричество и разговоры о ремонте крыши. Все меняет анонимное письмо, которое она находит в папке с квитанциями. В нем — детали ограбления инкассаторов двадцатилетней давности, фотография ее мужа, молодого, с татуировкой, которую она
Шэрон в кадре, разбирает почту на кухне, заваленную счетами и приглашениями. «Они хотят, чтобы он снова стал тем самым Оззи. Они не понимают, что этот человек едва ходит», — говорит она в телефонную трубку, зажимая её плечом. Оззи в это время медленно спускается по лестнице, держась за перила, его рука дрожит. Он включает старую запись Black Sabbath, звук гитар заполняет гостиную, но он лишь
В Джакарте Ади, водитель мототакси, в два ночи получает заказ на улицу Петамбуран. Клиентка — пожилая женщина по имени Мбах Мина, она везёт свёрток с тканью и даёт Ади странную плату: старый медный ключ. «Для твоей дочери, чтобы дверь открывалась», — говорит она хрипло. Дома Ади обнаруживает, что его трёхлетняя дочь Элина разговаривает с углом в спальне, где пахнет жасмином и влажной землёй. Она
В Мадрасе, в лабиринте узких переулков за Центральным вокзалом, живет Раджа. Он чинит старые швейные машинки «Уша» в крошечной мастерской, от пола до потолка заваленной железными деталями. Его день начинается с чая в стаканчике и криков разносчиков. Однажды в ящике с запчастями, пахнущем машинным маслом и пылью, он находит потрепанный блокнот. Вместо схем — странные цифры и фраза «Спроси в аптеке
Леннарт в подвале своей аптеки склеивал шелковые полотна, пахло клеем и старыми газетами. Его жена, Мария, спускалась по узкой лестнице с тарелкой, где дымился картофельный суп. «Опять этот бензин от тряпок воняет на всю кухню», — говорила она, ставя тарелку на верстак рядом с чертежами. Он вытирал руки об промасленный фартук и показывал на схему горелки: «Смотри, здесь пламя будет
Адам, польский монтажник, живет в съемной панельной двушке на окраине Лилля. Его день — это бетонная пыль в легких, перекус багетом с сыром в обеденный перерыв и звонок жене в Варшаву, где он говорит: «Все нормально, деньги скоро переведу». Он заходит в бар «Ле-Паризьен» после смены, пьет недорогое пиво, а потом видит, как у соседнего столика мужчина в дорогом пальто оставляет свой планшет. Адам
Антонио, его пальцы в пятнах от старой краски, каждый день чинил одну и ту же рыбацкую лодку в бухте Квинтеро. Он заметил Елену, когда она пыталась заказать эспрессо, сжимая в руке смятый лист с расписанием автобусов. «Автобус до Пуэрто-Монта ушёл два часа назад», — сказал он, вытирая руки об промасленную тряпку. Она остановилась в домике его тёти, пустом после сезона. Их дни начали состоять из
Главный герой — Антуан, сорока с чем-то лет, работает архитектором. Он живет в парижской квартире с видом на серые крыши вместе с женой Элен и их дочерью-подростком Софи. Однажды утром, за завтраком, Элен говорит ему: «Ты не забыл купить молока?» Антуан смотрит на нее и понимает, что это не его жена. Черты лица, голос, шрам на левой руке от старой операции — все совпадает, но в глазах другой
Мариану мы впервые видим на рынке в Санто-Доминго, она торгуется за папайю. Ей 22, живет в тесном доме с бабушкой, заведует старым холодильником, где вечно не хватает еды. Ее подруга Карлота уговаривает ее: «Поедем в бутик, просто посмотрим». Они надевают свои лучшие платья, смеются, но охранник у входа сразу хмурится, видя их поношенные сандалии. Элен, ей за 40, прилетает из Парижа рейсом Air
Антуан, водитель мусоровоза в пригороде Лиона, находит в контейнере раненую собаку. Он забирает её к себе в квартиру, где пахнет старым линолеумом и вчерашним кофе. Собаку он называет Бруно, лечит консервированной тушёнкой, которую обычно ест сам. Уборщица в его подъезде, мадам Клер, ворчит: «Опять ты кого-то подобрал, Антуан. Одни проблемы на свою голову». Бруно начинает вести себя странно:
Марк, утром, разливал кофе, когда заметил трещину на стене гипсокартона, которой вчера не было. Он архитектор, работает с чертежами в своей барселонской квартире на улице Валенсия. Вместо трещины — идеально ровный шов. Вечером его сестра, Карла, оставила голосовое сообщение: «Слушай, у меня в холодильнике снова появилось то молоко, которое мы выбросили на прошлой неделе. С меткой «до 12-го». Я не
Квентин, он же Лекс, программист из Сиднея, вечно в мятом худи. Он не изобретал машину времени. Он случайно создал её, пока пытался написать алгоритм для предсказания результатов скачек, и в ярости швырнул пустой стакан от текилы в серверную стойку. Искры, запах гари, и вот он уже видит в окне своего бунгало в Бонди не небоскрёбы, а парусники 1872 года. Его подруга Джесс, бармен в местном пабе,
