Сакура, 24 года, в съемной однушке в Синдзюку дописывает четвертую главу манги про романс двух школьников-музыкантов. На столе — гора эскизов с пометками «больше физического контакта» и пустая банка «BOSS Coffee». Звонит редактор Накамура: «До дедлайна 12 часов. Если не сдашь сегодня, контракт пересмотрят». Она ворчит, заклеивает пластырем мозоль на указательном пальце, дорисовывает сцену с
Мидори Такахаси, 34 года, в синем рабочем халате с потёртыми локтями, каждый день протирает зеркала в раздевалках торгового центра «Харукас» в Осаке. В четверг, после обеда, она нашла под скамейкой кожаный бумажник с выцветшей фотографией женщины в кимоно и ржавым ключом от камеры хранения. Рядом валялась детская соска, а на полу — липкое пятно от лака для волос. «Опять подростки баловались», —
Изетта, рыжеволосая девушка в потёртом плаще, приезжает в замок Бергштайн на скрипучей телеге, спрятав метлу под мешками с зерном. Принцесса Ортайн, в мундире с потёртыми погонами, встречает её в подвале, где пахнет сыростью и маслом от винтовок. «Твои предки заключали договоры с королями, — говорит Ортайн, разворачивая карту с отметками танковых колонн. — Поможешь остановить их сейчас?» Вместо
Кайто, механик с потертым комбинезоном, копался в двигателе старого аэрофургона, когда из груды металлолома выпал браслет с треснувшим голубым кристаллом. «Эй, Мию, глянь-ка!» — крикнул он напарнице, ткнув пальцем в гравировку: *Альдерамин*. Девушка, перепачканная сажей, вылезла из-под капота, щурясь: «Брось эту штуку. Папа говорил — кто трогает Духа Войны, тому кости на ветер...» Но Кайто уже
Хибики Куруми, рыжеволосая второкурсница, переводится в старшую школу Канадзава и сразу лезет в старый спортивный зал — там пахнет пылью и резиной. Команда чирлидеров, о которой она мечтала, развалилась год назад. «Эй, Юдзуки! — хватает за рукав строгую девушку с каре. — Давай соберем новых!» Та крутит у виска: «Ты видеа, сколько нас? Четверо, включая тебя. Нужно минимум шесть». Хибики тащит на
Макото Наэги, прячась за полками с гниющими книгами в школьной библиотеке, услышал шаги. На потолке треснула люминесцентная лампа, отбрасывая мерцающие тени на облупившиеся стены. "Ты всё ещё веришь в свою *надежду*?" — голос Муннакаты, директора академии, прозвучал из-за двери. Кёко Киригири, разбирая провода в щите управления, бросила Наэги спальный мешок, пропитанный запахом гари:
Макото Наэги, в потёртой куртке с оторванным рукавом, пробирался через треснувшие коридоры академии. Рядом шагала Кёко Киригири — её перчатки запачканы сажей, взгляд прикован к следам взрывов на стенах. В спортзале, под разбитым баскетбольным кольцом, их ждал Сэнкэцу Муноката с окровавленным мечом. «Ты всё ещё веришь, что надежда сильнее пуль?» — хрипел он, указывая на рану на плече. Макото
Нахи, копаясь в старом школьном портфеле, находит конверт с синими чернильными пятнами. Внутри — письмо от себя же, но из будущего: *"К 20 мая новый ученик Какурита повесится. Не дай ему замкнуться"*. За обедом в душной столовой, пока Сува ковыряет вилкой холодный омлет, она перечитывает строчки о парне в помятой рубашке и шраме на левом запястье. "Смотри!" — толкает ее
В портовом городке Сирояма 17-летний Юкио разгружает ящики с сушёной рыбой, пряча под курткой потрёпанный дневник отца. Вечером у пристани старик в соломенной шляпе хрипит: *«Ищи женщину с шрамом в форме ветви сакуры — она знает, где твой старик сгинул»*. Юкио крадёт моторную лодку, спрятанную за сетями, и плывёт к заброшенному маяку. В трюме среди ржавых инструментов он находит фотографию отца
Арата Касуга, второкурсник академии Мидзуханы, застрял под крышей спортзала, пока красный ливень размывал контуры футбольного поля. Рядом толпились студенты — кто-то смеялся, накрыв голову учебниками, другие тыкали пальцами в небо, где между каплями мелькали осколки неизвестных механизмов. «Эй, смотри!» — крикнула девчонка в мокром пиджаке, тыча в воздух. Сэйра, представилась она позже, когда они
Юки, старшеклассница с потертым рюкзаком, случайно натыкается на запертый шкаф в углу кабинета химии. Внутри — коробка с выцветшими фотографиями 1998 года: группа учеников в масках, на обороте одной карандашом написано *«Не входи после звонка»*. Ее друг Такуми, помешанный на старых камерах, снимает помещение, но на пленке вместо пустых парт появляются силуэты с неестественно выгнутыми спинами.
Рен, пятнадцатилетний ученик с чёрным рогом под вязаной шапкой, прятал следы демонической крови — убирал когти перочинным ножом перед уроками алхимии. Миюки, его соседка по общежитию с вечно перепачканными чернилами пальцами, нашла в заброшенном крыле библиотеки треснувший свиток с печатью в виде совы. *«Смотри, тут про «Сердце двух миров»… Ты когда-нибудь видел такие символы?»* — она провела
