«Петрушечная» резня (2022)

Кармен, 22 года, моет полы в кафе «Ла Эстрелья» на окраине Санто-Доминго. Под стеллажом с треснувшей плиткой она находит тряпичную куклу с выгоревшими нитяными волосами и стеклянным глазом, торчащим из глазницы. «Смотри, Луиза, — тычет пальцем в находку, — как будто ребёнок её об стенку швырял». Подруга смеётся, поправляя фартук: «Брось, у тебя уже третья ненужная рухлядь за месяц». Вечером кукла оказывается на полке над кроватью Кармен. В три ночи скрип плетёного кресла будит её — кукла сидит на подоконнике, а за окном, в свете уличного фонаря, мелькает тень в широкополой шляпе.

Рафаэль, брат Кармен, замечает царапины на её руках: «Опять в старом порту лазила?» Он чинит мопед «Yamaha 1985», пока она описывает голос, шепчущий на креольском: «*Yo te espero en la caña*» («Жду тебя у тростника»). В библиотеке на Calle Arzobispo Nouel они находят газету 1971 года — фото девочки, держащей такую же куклу, под заголовком «Смерть в день фестиваля». Старик у лотка с гуавами хрипит, узнав рисунок: «Эльза Мора… Её отец, тот, что в шляпе, после пожара на плантации искал её годы. Говорят, нашёл». Ночью кукла исчезает, а в дверь стучат — два удара, пауза, три. Рафаэль хватает гаечный ключ: «Запри спальню. Сейчас». За калиткой скрипит повозка, запряжённая лошадью с бельмом на глазу.