Аяко переехала в домик у подножия горы Яри после смерти бабушки. Разбирая коробки с рисовой бумагой и потёртыми кимоно, она нашла свёрток, перевязанный чёрным шнурком. Внутри — карта окрестностей с отметкой у старого колодца за храмом Сэймэндзи и дневник 1937 года: *«Если духи асуров проснутся, река выйдет из берегов»*. Соседка Митико, занесшая мисо-суп, усмехнулась: «Твоя бабка тоже шепталась с
Лена, биохимик с тёмными кругами под глазами, каждое утро протирала пыль с холодильника для образцов в своей лаборатории на окраине Марселя. Её коллега Амин, вскрывая конверт с правительственным штампом, бросил: «Они хотят ускорить испытания сыворотки. Говорят, третья группа добровольцев уже не выдержала». Лена молча поправила очки, глядя на записи в планшете — цифры показывали аномальный рост
Хёджин, 47 лет, хозяйка полузаброшенного мотеля в портовом районе Пусана, находит тело гостя из 207-го номера — мужчина в дешевом костюме лежит лицом в миске холодного *ттокпокки*, на шее след от проволоки. В его чемодане, зарытом под вонючими полотенцами в подсобке, она обнаруживает пачку денег с логотипом местной церкви «Светлая Гавань». Телефон мертвеца, подписанный как «Минхо», взрывается
Джек приходит в себя в палате с облупившейся голубой краской на стенах. Медсестра в мятом халате меняет капельницу, за окном гудят машины — вывеска за стеклом гласит «Мемориал Св. Агаты, Чикаго». Рядом сидит Лиза, жуя жвачку со вкусом арбуза; её куртка в пятнах от кофе. «Ты три дня назад валялся в переулке за «Метро-баром», — бросает она, ковыряя лак на ногте. В кармане Джека находят ключ от
Марко, 22 года, в рваной куртке с нашивкой анархистов, прячет листовки под прилавком семейной пекарни в Неаполе. Его сестра Карла, протирая прилавок тряпкой с запахом уксуса, шипит: «Папа снова спрашивал про пропавшие деньги из кассы». На площади Пьяцца-дель-Пополо полицейские в синих шлемах разбивают палатку студентов — девчонка в очках кричит, зажимая сломанный дрон: «Вы же сами учили нас
Итан Грей, 17 лет, подрабатывает мойщиком стекол в пабе «Черный ястреб» возле доков Ливерпуля. Однажды в груде хлама за заведением он натыкается на потрепанный дневник с гравюрой ворона на обложке. Внутри — схемы алхимических реакций и записи о «пламени, пожирающем тени». На полях чьи-то пометки: *«Барнс мертв. Они знают про доки»*. Возвращаясь домой через переулок, Итан слышит хриплый голос: «Не
Со Минджу, 34-летняя журналистка из района Малла-дон в Сеуле, нашла в ящике отцовского старого пиджака ключ от хранилища. Отец, Ли Хансу, бывший инженер метро, неделю назад упал под поезд на станции Чхунмуро — полиция назвала это несчастным случаем. В холодильнике Минджу застряла записка на этикетке от банки кимчи: *«Спроси про Кванджу-1981. Они убьют и тебя»*. Дрожащими руками она позвонила
Ларс Бреннер, детектив с хроническим запахом перегоревшего кофе в пальто, находит в кармане третьей жертвы обрывок календаря с датой *12. März*. На обороте — детский рисунок совы, обведённый синей шариковой ручкой. Его напарница, София Мейер, замечает, что все убитые работали в одном call-центре на окраине Берлина. «Там нет совиного логотипа, — говорит она, листая отчёты. — Но уборщица вспомнила,
Лейла Моррисон, инженер-океанолог с татуировкой каракатицы на запястье, обнаруживает в вентиляции подводной станции «Абисс-7» шрамы от когтей. Её коллега, капитан Джек Торн, игнорирует её выводы, перебирая пробы грунта с глубины 10 000 метров. «Ты слышишь это?» — перебивает его Лейла, указывая на треск металла за стеной. Станция, приютившая шестерых учёных в Марианской впадине, теряет связь с
В Бруклине, на третьем этаже обшарпанного коричневого дома, Сади Лоренцо, 28-летняя биолог с татуировкой молекулы ДНК на запястье, находит в подвале запертый ящик с семенами неизвестных растений. Ее соседка, Изабэль Варгас — 35-летняя художница-граффитистка, перебивающаяся заказами на фрески для кофеен — замечает, что семена прорастают сквозь бетонный пол, образуя сине-фиолетовые побеги. «Это же
Ли Союн, переехавшая из Тэджона в Сеул, устроилась секретарём в юридическую фирму «Ханлим» на станции Йоксам. Её начальник, Чон Тхэмин, в первый же день швырнул папку с контрактами на стол: *«Вы вообще читали пункт 4.3? Там опечатка в сумме — вместо шести нулей пять. Переделать до конца обеда»*. Союн, не привыкшая к кофейным автоматам с сенсорным экраном, носила термос с ячменным чаем и заедала
Лайла Мартин, барменша из кафе *Безмолвный эспрессо* в Ванкувере, каждую ночь перед закрытием протирала стойку тряпкой с запахом прокисшего молока. Ее клиент, таксист Арчи Бойд, оставлял на краю стакана окурки и рассказывал про странные звонки: *«Она шептала: „Ты следующий“, а потом — гудок»*. Лайла не поверила, пока не нашла в архиве газет 2003 года фото женщины с татуировкой якоря на шее —