В стамбульском районе Зейтинбурну, 17-летний механик Дениз ковыряет отверткой в двигателе ржавого грузовика, пока его сестра Айлин перебирает пустые упаковки лекарств на кухне. «Снова кончился инсулин у матери, — бросает она, разбивая яйцо на раскаленную сковороду. — Сказала директору фабрики, что крысы в цеху грызут провода, а он: „Пусть рабочие ловят, им зарплату платят“». Дениз вытирает руки
Сора Амано, 16 лет, каждое утро по дороге в школу в старом районе Киото проходит мимо заброшенного храма. Однажды он замечает в кустах фигуру в потёртом кимоно цвета глины — девушка с серебряными волосами и рогами, похожими на сломанные ветви, доедала его забытый завтрак-онигири. *"Ты... настоящая?"* — спросил он, поправляя очки. *"А ты думал, призраки по понедельникам не
Итан Хейл, 27 лет, мотается между кафе *Sunset Grind* на окраине Лос-Анджелеса и дешевыми кастингами в старых офисах с отслаивающимися обоями. По утрам разливает кофе с дрожащими руками — вчера опять не выспался из-за ночной смены. В перерыве Лука, коллега с татуировкой змеи на шее, тычет в него сигаретой: *«Слышал, в том мюзикле ищут статиста. Топлес, правда. Но ты же не стесняешься?»* Итан
Джейк Тернер, ветеран пожарной части №17 в Колорадо-Спрингс, каждое утро начинает с проверки кислородного баллона — треснул ремешок, нужно заменить перед выездом. Его напарница, Рина Моралес, втирает в ладони густой крем от ожогов: *"Снова дымили вчера у «Ржавого якоря»? От тебя пахнет, как от барной стойки"*. Вызов на лесной пожар под Эванс-Пик прерывает рутину — в джипе с хрипящей
Марта Ривас, журналистка из барселонской редакции *La Voz*, живет в съемной квартире на улице Вердагер. Утром она пьет эспрессо из треснувшей чашки, слушая, как соседи сверлят стену. В офисе, пахнущем старыми газетами, её напарник Хавьер Мендоса, в мятом пиджаке, роняет: «Монтеро снова слил деньги на ремонт рынка Борн. Проверь контракты его зятя». Марта копает архивные записи, натыкаясь на
Джейк приезжает в старый дом на Пайн-стрит, где в гараже валяется его школьная куртка с выцветшим номером 23. В баре «Гризли» Лиза разливает текилу для Маркуса, который нервно крутит в руках конверт с фотографиями — на одной Эмили в розовом платье стоит рядом с разбитым камаро 1998 года. «Ты до сих пор злишься из-за того проклятого выпускного?» — бросает Лиза, вытирая стойку грязной тряпкой.
Саори, пятнадцатилетняя школьница из приморского городка Аманоуми, каждое утро заворачивает в фольгу рисовые шарики для младшего брата Юмы, пока он ковыряется в рюкзаке с оторванной лямкой. Их бабушка, владелица лавки сушёных осьминогов, упорно твердит про «пробуждающихся ками», тыча пальцем в треснувшую каменную статую у порога. «Они злятся, что старые алтари заросли чертополохом», — бормочет
Ларри Рэй, студент третьего курса колледжа в Нью-Мексико, ковыряется в коробке с вещами покойной бабушки в своей комнате в общежитии Бенкс Холл. Под слоем пожелтевших фотографий он находит кассету с надписью *«Эмили»* и старый плеер Sony. После полуночи, врубает запись — скрип, шум, потом женский голос: *«Если слышишь это, я уже мертва. Он в стенах»*. На следующий день за кофе с корицей в кафе
Эмили ковыряла отверткой в корпусе старой рации, вытаскивая микросхемы из разобранного телевизора. "Если соединить красный провод с черным, может замкнуть", — пробормотала она, перебрасывая прядь волос, запачканных машинным маслом. Джейкоб, разбирая рюкзак с трофеями из заброшенного супермаркета, бросил через плечо: "Сколько раз говорил — через тоннель под станцией
Рут Финли, детектив третьего участка Ванкувера, каждое утро начинала с кофе из забегаловки *Моллиз* на углу Парк-роуд. «Опять дождь», — буркнула она, вытирая ладонью капли с потертой кожаной куртки. Бариста, девчонка с розовым ирокезом, протянула стаканчик: «Сбежать с дежурства? У нас акция на пончики». Рут фальшиво улыбнулась — в кармане жгло смс от информатора: *«Док 17. 21:00. Бери оружие»*.
Лия Мартин, 14 лет, каждый вечер утыкается коленками в треснувший подоконник своей комнаты в Ванкувере. За окном — серый дом с облупленной краской, где Грег Холлис, художник с рыжей бородой, моет кисти в раковине с пятнами охры. Лия записывает в тетрадь с наклейками единорогов: «19:30 — принес коробки из гаража, плакал в машине». Элейн, мать-медсестра, засыпает на диване под повторы сериала
Лейла переезжает в старый особняк на окраине Брекенвилля, доставшийся от тети-архитектора. В первый же вечер ее младший брат Маркус находит в кладовке коробку с выцветшими фотографиями: на них семья прежних владельцев — все в одинаковых чёрных комбинезонах, лица замазаны чернилами. «Похоже на ритуал», — бормочет подруга Таара, поправляя очки, пока кран на кухне внезапно начинает хлестать ржавой