Лиза, 27 лет, перебивается сменами в кафе «Белый кролик» на углу 5-й авеню и Грин-стрит. Каждое утро она протирает стойку от следов эспрессо, пока Эван, завсегдатай с потрёпанным макбуком, заказывает «американо без сахара, два шота». Его руки вечно в царапинах от пайки микросхем — он собирает роботов-компаньонов в гараже за автосервисом. «Слушай, у меня есть идея, — говорит он, вертя в пальцах
Лиам, механик из Чикаго с татуировкой якоря на запястье, каждый вечер чинил старый «Форд» в гараже на Эшленд-авеню. Его соседка Елена, работавшая в библиотеке имени Гарольда Вашингтона, принесла коробку с облупившейся краской, найденную за стеной с обвалившейся штукатуркой. Внутри — пачка писем 1987 года, фотография женщины в красном плаще у маяка на озере Мичиган и ключ от сейфа. «Ты
В портовом городке Пхохан Ли Минхо, вернувшийся после отчисления из сеульского университета, таскает ящики с кальмарами на рынке «Чхонха». Отец, Ли Чжунхёк, ворчит за столом, разламывая палочками голову жареной скумбрии: «Думал, будешь инженером, а ты…» Минхо молчит, зная, что старик заложил лодку ради его учебы. По вечерам герой пробирается на закрытый участок дока, где на ржавом сухогрузе
Алисия, 27 лет, разбирает коробки на чердаке краковской квартиры после смерти бабушки. Между старыми фотографиями и выцветшими платьями находит кожаную тетрадь с инициалами «E.Ł.» — дневник Эльжбеты Лянэцкой, прабабушки, эмигрировавшей в 1923 году. На странице с пятном от вина запись: *«В Чикаго шьют платья для кукол-автоматов, но завтра договорилась встретиться с тем грузчиком из Гданьска —
Лиза, 45 лет, переезжает в трешкаменто на via Padova в Милане после двадцати лет брака с Марко, адвокатом из богемного квартала Брера. В квартире с облупленным паркетом она находит коробку старых акварелей — когда-то мечтала стать художницей, но бросила после рождения дочери. Пока красит кухню в горчичный цвет, краска капает на письмо от Марко: *«Ты без меня не справишься, даже шторы не
В деревне Подлипки, затерянной между холмами и дубовыми рощами, местные жители заметили, что река Влтава всё ещё скована льдом в середине апреля. Маленькая Лидушка, дочь пекаря, нашла в сарае замёрзший букет подснежников и принесла его старухе Марине, которая шепнула: «Это Моркош балуется — старый дух зимы, носит плащ из инея». Тем временем Весна, рыжеволосая девушка в выцветшем зелёном платье,
Элис, в углу паба «Красный лев» с потёртой клеёнкой на столе, допивает третий чай с прогорклым молоком, пока строчит сцены для детектива про украденную корону. В двух кварталах отсюда Джек, в заляпанной краской куртке, разрисовывает кирпичную стену завода — чёрные волны, треснувший якорь. Его прерывает звонок от Элис: *«В манускрипте XVIII века — карта. Говорят, Винсент, тот пират с «Чёрной
Лина, 27 лет, моет стаканы в закусочной *Moonlight Diner* на окраине Чикаго. В четверг вечером, когда клиент в кожаной куртке оставил на столе смятый конверт с фотографией её младшей сестры, у неё закружилась голова. "Ты побледнела, как призрак", — фыркнула официантка Джина, разливая кофе. Лина нашла в кармане записку: *"Они знают про детдом в Спрингфилде"*. По дороге домой в
Эйно, ветеран портовой таможни, находит в трюме корабля из Таллина тело мужчины в промасленной куртке. В кармане — ключ от заброшенного склада в Турку, пачка писем на эстонском и фотография его сестры Леены, которая тридцать лет работает в аптеке на улице Хямеенкату. «Ты вообще смотрел, что там под плёнкой?» — Леена перебирает пузырьки с диазепамом, пока Эйно ковыряет ножом пятно ржавчины на
В глубинке Альберты, на заснеженной ферме, брат и сестра — Трэвис, 34 года, в потертой ковбойской куртке, и Лейла, 19, в мамином вязаном шарфе — пытаются спасти стадо коров от падежа. Сломанный трактор ржавеет у сарая, счет за электричество приколот гвоздем к дверному косяку. «Если не продадим землю Маккиндерам к весне, сдохнем тут сами», — Лейла бьет кулаком по столу, рассыпая зерно. Ночью они
Тхабо, 17-летний парень из Соуэто, чинит разбитый «Фольксваген» в гараже отца, пока тот спорит с клиентом о цене запчастей. «Ты что, из золота болты лепишь?» — клиент тычет пальцем в счет. За углом Сипхо, друг Тхабо, рисует граффити с силуэтами антилоп на ржавом заборе, пряча баллончики, когда мимо проезжает полицейская машина. Вечером они делят пачку чипсов «Симба» у киоска, и Сипхо бросает:
Лиам, бывший моряк из Нового Орлеана, застрял в греческой деревушке Платика после того, как его сухогруз сел на мель. В таверне «Одиссей» он натыкается на Элени, местную археологиню, которая копается в потёртом блокноте с картой XIX века. «Ты знаешь, где эта бухта? — тыкает пальцем в пятно от вина. — Здесь не вода, а цементный завод сейчас». Она выдергивает у него из рук сигарету: «Карты врут. Но