Рэйсин Робинсон, 34 года, каждое утро начинает с холодного кофе из пластикового стакана, пока бегает между школой дочери Нии и своим крошечным офисом в общественном центре на Персиваль-стрит. Её муж Донте, водитель грузовика, постоянно забывает положить обед в холодильник, поэтому Рэйсин крадет йогурты из автомата на работе. «Мама, у нас опять горячую воду отключили», — Ния тычет в треснутый
Лукас, 17 лет, в рваных кроссовках и с потёртым рюкзаком, каждое утро проходит мимо лавки *Açaí do João* в Сан-Паулу, где три года назад застрелили его родителей. Он помнит запах жареных сырных палочек и крик матери: *«Не трогай его, Лука!»* — перед выстрелами. Сестра Мариана, теперь работающая в аптеке на Rua Augusta, нашла в старом альбоме фото парня в чёрной кепке с татуировкой змеи на шее —
Марко, архитектор из Милана, сталкивается с Сильвией, женой своего босса Карло, в бутике на Виа Монтенаполеоне. Она примеряет шёлковое платье персикового цвета, а он задерживается у витрины, разглядывая макет нового офисного центра. «Вы всегда так пристально смотрите на чужие проекты?» — Сильвия поворачивается, держа в руках сумочку из крокодиловой кожи. Диалог прерывает звонок Карло: «Перенеси
В старом районе Сан-Франциско, Джейк, механик с татуировкой якоря на запястье, находит в кармане сминающейся кожаной куртки записку от бывшей подруги Лены: *«Они следят за мной через камеры в телефонах-автоматах»*. Он игнорирует сообщение, пока его соседка Марa, студентка-биохимик, не замечает в своей лаборатории на улице Фултон одинаковые ошибки в данных исследований — повторяющиеся цифры 3:14,
В Копенгагене соцработница Луиза теряет связь с дочерью Идой после школьного концерта. Вместо цветов она находит в раздевалке порванный рюкзак с распечаткой переписки Иды с незнакомым аккаунтом. В участке сержант Томсен, жуя булку с корицей, говорит: «Подождите сутки, может, сама вернется». Луиза звонит бывшему мужу Микаэлю, который в Норвегии на нефтяной вышке — его голос в трубке прерывает
Али Реза, надзиратель тюрьмы Эвин, каждое утро заваривает крепкий чай в жестяном чайнике перед сменой. Его дочь Сорайя, 14 лет, оставляет на столе недоеденный ноне-багели — кунжутное печенье крошится на скатерть с выцветшим узором. В кабинете с отслаивающейся краской на дверях он получает папку на заключенного Хамеда Фархани: «Бывший профессор литературы. Статья 278». В раздевалке коллега Надер
Ли Мин, медсестра из клиники на улице Тунчхой, нашла в почтовом ящике конверт без марки — внутри фото ее покойной матери возле заброшенного склада в районе Цим Ша Цуй. «Кто мог отправить это?» — спросила она у соседа Вонга, торгующего жареными каштанами у подъезда. Вонг, вытирая руки о фартук, пробормотал: «Спроси у стариков из ассоциации домовладельцев. Они тут все помнят». Ли Мин начала рыться
Себастьян Кейн, биохимик с красными глазами от бессонницы, колдует над пробирками в подвале калифорнийского университета. Он втирает в кожу экспериментальный гель, заворачивается в термоодеяло с потрепанными краями — тело горит, как после ожога крапивой. "Ты пахнешь хлоркой", — морщится Линда, застающая его за утренним кофе с тремbling руками. Он прячет под столом ладонь, где кожа
Амиша, 16 лет, копошится на чердаке старого дома в районе Бандра. В руках — потрёпанный блокнот с диаграммами шахматных партий, найденный под грудой отцовских вещей: билетов на автобус, потёртых ремней, пустых флаконов от лекарств. На улице гудят рикши, в комнату через решётчатое окно тянет запахом жареных самос. Брат Викрам, перебирая бумаги, хмурится: «Здесь даты совпадают с его последними
Лиам, 16 лет, втирает рукав свитера в пятно от кетчупа на рюкзаке, пока Джейден с новым пирсингом в брови достаёт из кармана чёрную банковскую карту с царапинами. «Мой дядя оставил на заправке — пин-код 2104, проверял», — бросает он, толкая Лиама к банкомату возле закусочной «Элмерс», где пахнет пережаренным фритюром. Через три дня Лиам прячет пачку двадцаток под матрасом, маме говорит, что
Лиза, 27 лет, работает в подвальной химчистке *FreshBreeze* на окраине Бруклина. Запах растворителя въелся в её рыжие волосы, а в кармане вечно лежит пачка жвачки «Орбит» — заглушает тошноту. Во время чистки старых свадебных платьев находит в подкладке медный прибор, похожий на шприц с крошечной лампочкой. «Слышала, старики тут раньше плакали чаще», — бросает Марк, коллега-химик, чиня
В старом районе Кракова Кася, разгружая коробки с дешевым вином в подвале своего магазина, натыкается на потрепанный конверт с фотографиями мужа в обнимку с женщиной в амстердамском кафе "De Roos". Через три дня она уже сидит за столиком у окна с поддельным паспортом на имя Магдалены, слушая, как официант смеется: «Вы как призрак — все спрашиваете про это место, а сами не заказываете
