Харви Мерсер, 28 лет, работает курьером в Бруклине, развозит документы между офисами на велосипеде с треснувшей рамой. Его старший брат Дэнни, бывший морпех, теперь чинит кондиционеры в Куинсе и вечно ворчит, что Харви «прохлаждается вместо настоящей работы». По вечерам они сидят на кухне в квартире над прачечной «СуперШин», пьют дешевое пиво и спорят о долгах за аренду. «Ты до сих пор не
Майлз и Карен, пара из Небраски, купили полуразрушенный дом на острове Кауаи, надеясь начать всё с нуля после банкротства автосервиса. Вместо серых снегов — пальмы, треснутые стены, которые Майлз сам штукатурит по вечерам, запах плесени под полом. В баре «Тики-Топлесс» местный рыбак Джек, потягивая пиво, предупреждает: «Здесь каждый второй работает на кого-то. Даже попугаи, блять, стучат». Карен
Юн Со Ын, в красном шарфе с торчащими нитками на манжетах, нашла запертый чердак в доме на окраине Хвансо. Там, между коробками с пожелтевшими фото и сломанными часами, лежал ключ с гравировкой «Х.М.». Ли Чан Хёк, притащивший термос с имбирным чаем, усмехнулся: «Опять полезла куда не надо?» Они вдвоем спустились в подвал, где на стене висело зеркало в раме из почерневшего дерева. Со Ын провела
Кася, 19 лет, переезжает из Лодзи в Варшаву после смерти бабушки. В общежитии на улице Тарговой она сталкивается с Мареком, соседом-студентом-архитектором, который вечно забывает выключить чайник. «Опять кипяток на полу?» — Кася тычет пальцем в лужу у своей двери. Он отмахивается: «Ладно, куплю тебе вафельницу в компенсацию». Днём она мотается между подработкой в кофейне «Pod Kogutem» и вечерними
Лиза Реннер, учительница английского в старшей школе Грейпвайн-Хай, каждый вечер проверяла сочинения за кухонным столом, пока её муж Джейкоб, сантехник с потрескавшимися от цемента руками, копался под раковиной. Их дочь Эмили, 16 лет, тихоня в очках с синим пластиковым оправом, в тот четверг задержалась у магазина "Марти's QuickStop" — покупала маркеры для плаката к школьной
Джинджер, рыжеволосая официантка с татуировкой компасá на запястье, каждое утро протирала стойку в кафе *Black Java* в Бруклине, пока не находила в раздевалке смятый конверт с фотографией своей младшей сестры, Эйвери. На обороте — адрес автосервиса на окраине и пятно, похожее на кровь. «Чёрт, она же говорила, что уезжает в Огайо», — пробормотала Джинджер, разглядывая трещину на плитке в углу. Её
Тан, 22 года, мотается между дешёвым интернет-кафе в районе Пратунам и комнатой в общежитии, заваленной пустыми банками энергетиков. Каждый вечер он стримит *League of Legends* под ником BlackMamba, параллельно торгуя аккаунтами на чёрном рынке. Однажды Ноп, его напарник с татуировкой дракона на шее, скидывает ссылку на подпольный сайт с ставками на киберспортивные матчи: «Здесь бабло как грязи,
Лейла, 38 лет, уборщица в бизнес-центре Ванкувера, прячет от сына Итана, 14, свою работу. Вместо пятнистых синих комбинезонов с пятном от кофе на рукаве она надевает старый пиджак из секонд-хенда и говорит, что «работает с документами». Итан, с ржавым замком на рюкзаке и потёртыми кроссовками, однажды замечает её через окно автобуса, когда она выносит мусорные мешки. «Ты же обещала не врать», —
В старом торговом центре Джакарты, рядом с лотком *gado-gado*, застрял крошечный копировальный центр. Рая, 19 лет, в потёртой футболке с надписью "Bandung Lautan Api", целыми днями латает сломанный ризограф. Её напарник Баю, парень с татуировкой дракона на шее, вечно спорит с клиентами: "*Ini harga pas, Bu! Kertas impor mahal!*" — ворчит он, размахивая квитанцией. По вечерам,
Линь Мэй каждое утро протирала пыль с фотографии бабушки, пока дед Ло копался в зарослях пионов. «Колодец пересох, вот и листья желтеют», — бормотал он, сжимая ржавую лейку. Девушка находила в сарае ведро с облупившейся синей краской, до половины заполненное гнилыми яблоками. «Ты же не полезешь туда?» — дед прикрыл лицо соломенной шляпой, когда она натянула на руки перчатки с вытертыми пальцами.
Лиза, барменша в казино на окраине Берлина, каждую ночь разливает шампанское для игроков в смокингах. Ее сын Макс, восемь лет, лежит в больнице с температурой 40 — врачи говорят, нужна операция, но страховка не покрывает расходы. После смены она замечает, как крупье Томас в подсобке подкручивает магнит в рулетке, и решает повторить. «Ты же не дурак, чтобы всю жизнь на крохи работать?» — бросает
Инспектор Раджеш Варма приехал в квартиру 302 на третьем этаже Тисри Манзил — жилого комплекса с облупившейся штукатуркой и лифтом, пропахшим карри. В спальне на полу лежала тело Прии Малхотры, владелицы салона красоты: синее сари смешалось с кровью на ковре. Домработница Лалита, вытирая пот с лица, бормотала: «Сахеб, я только полы мыла… Вчера вечером мадам ругалась с кем-то по телефону — кричала
