В портовом городке Сен-Мало, заваленном ящиками с треской и ржавыми якорями, 16-летняя Элен нашла в подвале семейной пекарни потёртый блокнот с координатами. На последней странице — детский рисунок маяка и надпись чернилами: "Жан-Клод, не возвращайся". Запах дрожжей смешивался с солёным ветром, когда её младший брат, Люк, ворвался с криком: "Старик Готье опять видел огни возле
В типовой пятиэтажке на окраине Казани пятнадцатилетний Артём чинит велосипед во дворе, когда замечает, что соседский кот Барсик провалился в треснувший люк. Заглянув внутрь, он видит внизу не канализацию, а пещеру с фиолетовыми кристаллами. "Эй, Лиза!" – кричит он подруге из окна третьего этажа, показывая на дыру. Девчонка спускается в растянутом свитере с едой для кота – кусок
Лукас, 14 лет, торопливо заворачивал *pastéis* в газету для покупателей на рынке Санта-Тереза. Бабушка Мариза, вытирая руки о фартук, бросила: "Не мечтай о карнавале — электричество опять отключили, копайся в счетах". Вечером, уворачиваясь от патруля банды "Красные перчатки", он споткнулся о ржавый люк. Внутри лежала африканская маска с треснувшим рогом — та самая, что отец
Зэттана вечно путает ингредиенты для заклинаний в школьной лаборатории, пока Барбара Гордон ковыряется в проводах своего дроида-лабораторного помощника. «Опять перепутала женьшень с перцем чили?» — хмыкает Джессика Круз, нервно постукивая кольцом Силы по столу кафе "Скоростной кофе". Кара Дэнверс, жующая пятый пончик за час, ворчит: «Костюм не растягивается, а стиральная машинка в
Акира, старшеклассник из пригорода Осаки, каждое утро покупает кофе в автомате возле станции Нанба. Его отец, Такеши, чинит велосипеды в гараже с выцветшей вывеской *Cycle Wind*, но они не разговаривают после ссоры из-за пропавшей банковской карты. В четверг, когда Акира задерживался на бейсбольной тренировке, он наткнулся на Саюри — новенькую из параллельного класса, которая рылась в мусорных
Анна, библиотекарь с Васильевского острова, разбирала дедовский сундук на антресолях, когда наткнулась на пачку писем в синих авиаконвертах. На кухне, заедая дешёвый чай «Принцесса Нури» гематогеном, она вчиталась в строки: *«Лера, завтра меня отправляют на БАМ. Если вернусь — украду тебя из общаги МИСИ, даже если твой отец с дробовиком встретит»*. Соседка Маргарита Петровна, зашедшая одолжить
Лайам Картер, 27 лет, курьер из Бирмингема, каждое утро заваривает чай в треснувшей кружке с логотипом футбольного клуба «Астон Вилла». Его маршрут проходит мимо старой телефонной будки возле вокзала Нью-Стрит. В пятницу, 13 сентября, аппарат внутри зазвонил — трубку взяла пожилая женщина в плаще с капюшоном, мокром от дождя. «Ты следующий», — прошипел мужской голос, прежде чем связь прервалась.
В старом венском кафе "Брот унд Розен" Прост Мортем, в заляпанном мукой фартуке, режет ржаной каравай на неравные ломти. За соседним столиком две пенсионерки в пуховых жилетах шепчутся о пропавшей соседке: *"Гретхен три дня не забирала почту, ящик трещит..."* Прост швыряет нож в раковину, цепляет куртку с вешалки — в кармане смятый конверт от двоюродного брата из Дрездена.
Лукас закурил на балконе своей хрущевки в районе Конститусьон, наблюдая, как соседский кот методично рвет пакет с мусором. Внутри Марта разбирала посуду после завтрака: "Ты же ненавидишь эти съемки для «Глории» — хочешь до пенсии снимать прокладки?" На следующий день он принес в офис на Корриентес распечатку заявления — секретарша Роза, жуя медиалуну, процедила: "Опоздал на
Ли Вэй, коренастый курсант с неизменной тетрадью в нагрудном кармане, каждый день в 05:30 вытирал пыль с таблички на казарме №3 в Чэнду. Его сосед по койке, Чжан Ху, вечно опаздывал на построение, пряча под подушкой смятые письма от девушки из Шанхая. «Опять проспал? Ты позоришь наш взвод!» — шипел Ли Вэй, поправляя ремень у ржавой раковины. Чжан Ху, жуя лепешку с луком, бросал через плечо: «Твои
В порту Копенгагена грузчик Микаэль, пахнущий рыбой и соляркой, находит в ящике с креветками труп с перерезанным горлом. В кармане мертвеца — фотография его сестры Лины, исчезнувшей неделю назад после ночной смены в пекарне на улице Стормгаде. *«Это не совпадение»,* — бормочет он, разглядывая кольцо с царапиной на безымянном пальце трупа, идентичное подарку Лине на 18-летие. В участке лейтенант
В старом здании школы с облупленными стенами и вечно запотевшими окнами директор Анна Петровна патрулировала коридоры, выискивая нарушения. Её чёрный костюм щелкал пуговицами по перилам, когда она выхватила у Саши Грищенко наушник со словами: "Ты у меня на линейке будешь гнить, как эти яблоки в твоём портфеле!" После уроков дежурные мыли полы в актовом зале, где висели портреты Лысенко
