Анна, заведующая аптекой на улице Гагарина, получает звонок из школы в разгар разбора просроченных лекарств. «Ваша Лерка опять подралась», — бубнит охранник. В кабинете директора дочь стоит, размазывая синяк под глазом по щеке: «Она первая полезла». В машине Анна давит на педаль, не глядя на светофор. «Опять Марьяна?» — «Она сказала, ты спишь с чужими мужиками». На кухне хрущевки, пока Лера
Роза Мендоса, 23 года, протирала лупы на ювелирной фабрике в Пуэбле, когда заметила голубоватый отблеск в партии бракованных камней. В кармане фартука дрожал обрывок чека за лечение матери — 85 000 песо. Она сунула камень в коробку из-под леденцов *De La Rosa*, припрятав за ржавую трубу в туалете. «*Ándale, ya cerramos!*» — крикнул сторож Пабло, постукивая ключами о перила. По дороге домой Роза
Сонми, 14 лет, живет с бабушкой в старом районе Сеула, где многоэтажки соседствуют с лавками, торгующими кимчи и рисовыми хлебцами. Утром она забегает в *CU* за бутылкой сокчу, пока бабушка, хрипло кашляя, перебирает вещи в комоде: «Сонми-я, найди мою коробку с фотографиями — ту, что с синей лентой». Девочка отодвигает стопку учебников по алгебре, натыкается на потрепанный конверт с билетами в
Мэнди, 16 лет, каждое утро толкается в переполненном автобусе №112 по дороге в школу. Её мать, Кристина, в спешке оставляет на кухонном столе недоеденный тост и записки: *«Не забудь вынести мусор. У клиента срыв сроков — вернусь к десяти»*. В коридорах школы Мэнди прячет потрёпанный ланч-бокс с бутербродами, пока Дерек, её сосед по парте на химии, тыкает в её конспекты ручкой: *«Эй, это ты вчера
В дождливом октябре Лида, медсестра из провинциальной больницы под Киевом, обнаружила в старом чемодане отца фотографию незнакомой женщины с надписью «Прости, Витя, 1978». В тот же вечер за кухонным столом, пахнущим борщом и сигаретным дымом, она ткнула пальцем в потёртый снимок: «Кто это? Ты изменял маме?» Отец, Василий, смял газету «Факты» и вышел, хлопнув дверью сарая, где хранились банки с
Лайза застряла в нью-йоркском метро, когда получила сообщение от Джейкоба: *«Кинотеатр на 8-й улице, 19:30. Я в красной куртке»*. Он не упомянул, что кинотеатр закрылся год назад. Она пришла к заколоченному зданию, нашла его сидящим на скамейке с двумя стаканами кофе-фраппе. "Думал, ты оценишь иронию," — усмехнулся он, протягивая напиток. Позже, в его квартире с отслаивающимися обоями,
Эмбер втирает пятно от кофе на столешнице кафе *Surf Shack*, пока Лекси в солнцезащитных очках Valentino закатывает глаза: «Ты могла бы просто попросить у меня денег вместо этого дерьма». Запах жареных бургеров смешивается с соленым ветром. Вечером Эмбер пробирается через кусты к вилле Лекси, подслушивает спор ее отца с кем-то о «потерянной партии» — в кармане у нее ключ от лодочного гаража,
Миюки, студентка из Киото, приезжает в Париж по обмену, селится в крохотной комнатке над мастерской пожилого стеклодува Жюля. Он ворчит, заставляя ее мыть полы в обмен на уроки, но по вечерам показывает, как выдувать шары с золотой фольгой внутри. «Почему не синий?» — спрашивает Миюки, указывая на красные блики в его работе. Жюль бросает окурок в ведро с водой: «Цвета врут, если не знаешь, где
Ли Сяо, младший аналитик в IT-стартапе, трижды за неделю забывала покормить кота Мяомиао, из-за чего соседка оставляла гневные записки на двери. В приложении «7DaysFriend» она выбрала Чэнь Юя — парня с фото в кепке, держащего гитару на фоне бара «Золотой мост». Их первая встреча сорвалась: Ли опоздала на час, перепутав адрес кафе в районе Пудун. «Ты вообще живая?» — спросил Чэнь, доедая третий
Артём, бывший матрос с татуировкой якоря на запястье, торговал крадеными компасами на рынке возле астраханского порта. Лика, в потертой кожанке и с кривым кортиком за поясом, врезалась в его лоток, рассыпав груду медных монет. «Чёрт! Ты ж всю добычу засветила!» — зашипел Артём, подбирая монеты с грязного асфальта. Лика, не извиняясь, сунула ему под нос карту с меткой возле полуразрушенного маяка
Ли Чен, 19 лет, в рваной куртке, таскал ящики с консервами на верфи в Циндао. Ржавый кран скрипел над головой, а сосед Ван Цзюнь, облизывая пересохшие губы, спросил: *"Слышал, старик Лю опять уволил полбригады? Говорят, дочь его с Парижа вернулась… бал устраивает"*. Ли молча протер ладонью пот со лба — его больше волновал долг за аренду комнатушки в переулке за рынком, где пахло жареным
В провинциальной больнице под Тверью хирург Дмитрий Громов, торопясь после ночной смены, перепутал флаконы с лекарством. Пациентка — пожилая учительница Лидия Петровна — умерла через два часа от анафилактического шока. Дмитрий, стиснув зубы, подкорректировал запись в журнале: *«Аллерготест проведен, противопоказаний не выявлено»*. Медсестра Татьяна, заставшая его за этим, спросила, показывая на
