Сяо Лань, дочь владельца угасающей рисовой винодельни в провинции Сычуань, каждое утро протирала пыльные глиняные кувшины в подвале, пахнущем забродившей сливой. Ее отец, Ли Вэймин, запрещал менять рецепт, завещанный прадедом: *«Смешай рис, воду, дрожжи из тканевого мешка за печью — и жди три года»*. На рынке в Чэнду Сяо случайно столкнулась с Чжан Юем, менеджером из Шанхая, который, разглядывая
Лена застряла на мосту Вестеркерк, пока дождь стучал по ее расколотому велосипедному крылу. В кармане жужжал телефон — Томас слал сообщения: *«Все видели. Удали это»*. Она не открывала вложение, но уже знала: вчерашняя вечеринка в подвале бара на Харлеммерстрат закончилась снимком, где ее бледное плечо упиралось в потрепанный диван, а рука кого-то другого лежала на талии. Дома мать разбила чашку
Линь втирает тряпкой разводы на столике в кафе *Hoa Nắng*, когда Тхао врывается с пачкой конспектов под мышкой. «Мать опять кричала, что я зря учусь на дизайнера, — выдыхает она, хватаясь за стакан холодного чая с лаймом. — Говорит, выйди замуж за сына аптекаря, будешь таблетки считать». Линь перебрасывает волосы, заляпанные карамельным сиропом: «А ты скажи, что аптекарь — гей. Проверено: моего
В душной общаге на Ленинском проспекте Катя разбрасывает по полу фантики от «КитКат», пока ее соседка Лиза пытается решить задачу по термеху. "Ты опять вчера с Сашкой в клуб сбегала?" — Лиза щурится, переписывая интеграл. Катя хватает телефон: "Он мне новый свитер подарил, из «Берсерка». Ты бы тоже пошла, если б не зубрила как ботаник". В коридоре Влад, парень с курса выше,
Семен, водитель грузовика, и Людмила, парикмахер из Одессы, делят тесную киевскую квартиру в старом доме возле Дарницкого рынка. Их свёл общий знакомый из-за долгов за коммуналку: у Семена не хватало денег после развода, у Людмилы муж пропал, оставив квитанции. Утром их дети — его дочь Маша, 14 лет, и её сын Андрей, 16 — сталкиваются в коридоре, споря за душ. «Ты опять полчаса грела воду!» —
Ли Мин, в потёртых плавках с выцветшим номером «14», каждый день нырял в муниципальный бассейн на окраине Чэнду. Тренер Чжан, с сигаретой за ухом, орал: «Ты думаешь, вода тебя пожалеет? Руки ломай, но не сбавляй!» После тренировок Ли подрабатывал развозом лапши — в рюкзаке пахло бульоном, а на панели скутера висела промокшая шапочка. Однажды Чжан выгнал его с дорожки: «Плечевой сустав не гнётся —
Мин Хо, 27-летний бармен из района Хондэ в Сеуле, каждое утро заходит в семейную пельменную «Чхонгок», чтобы забрать контейнер с кимчи от матери. Однажды, разбирая старые вещи на чердаке, он находит дневник покойной сестры Со Ын с записями о Вьетнаме: *«В Ханое дождь пах жареным луком, а старуха у моста все еще продает те самые браслеты из ракушек…»*. В тот же день он сталкивается с Ли На Ён —
Ирина Шевченко, замначальника отдела в минском ЖЭС, в пятницу задержалась дописывать акт проверки теплотрассы на улице Октябрьской. В подслеповатом кабинете пахло плесенью от старого паркета, за окном хрипел троллейбус. «Опять переделывать? — она смяла лист, глядя на начальника. — Там труба течет с прошлой зимы, а мы рисуем „нормально“?» Дома, разогревая борщ, услышала от мужа: «Ты же знаешь, как
Игорь, бывший электрик, находит в заброшенном цехе свёртки с медными проводами. Место пахнет машинным маслом и ржавчиной. Он звонит Славе, своему брату: «Забирай фургон, тут на месяц хватит». Слава приезжает в рваной куртке, спотыкается о разбитую бутылку из-под горилки. За ними уже следят — местный «авторитет» Борис с сыном-подростком. Утром Оксана, жена Игоря, стирает в тазу окровавленную
Мэйлинь застала Цзяинь в переулке за пельменной лавкой, где та передавала конверт с деньгами мужчине в потёртой кожанке. «Ты опять в долгах из-за его ставок на скачках?» — выдохнула Мэйлинь, поправляя сумку с образцами тканей для швейного цеха. Цзяинь, не отрываясь от калькулятора, буркнула: «Скажи спасибо, что твой брат не сидит в тюрьме». На следующий день в офисе рекламного агентства на 15-м
Ли Минь, застрявшая в палате №307, каждое утро аккуратно подклеивает кусок газеты на треснувшее окно — так она видит сосновую ветку за решёткой. Чжан Сяо, парень в растянутом свитере, тайком лепит из хлебного мякиша фигурки кошек и расставляет их на подоконнике столовой. Во время «прогулки» во внутреннем дворике Ван Лю, бывший таксист, шепчет Ли: *«Вчера санитарка говорила про побег через
Чэнь Лян, 28-летний программист из Шэньчжэня, каждое утро заказывал в соседней лавке баоцзы с свининой, пока кодил в съемной квартире. Его соседка, Ли Цзя, официантка в круглосуточном хогуане, случайно увидела интерфейс его приложения для доставки еды и предложила добавить опцию «тайный пакет» — блюда от поваров-любителей. «Людям надоели одни и те же рестораны. Дай им домашний вкус за 20 юаней»,
