Рю, саксофонист с потёртым кейсом, каждую среду играл в джаз-баре «Midnight Owl» возле станции Сибуя. Его партнёр, Акира, барабанщик с татуировкой дракона на предплечье, вечно опаздывал. «Опять проспал?» — бросал Рю, настраивая саксофон, пока Акира, закусывая тост с майонезом, ворчал: «Метро сломалось, два часа ждал рейсовый автобус». Репетировали они в гараже Акиры, где пахло бензином и старыми
Кейта, тату-мастер из задней комнаты салона в Синдзюку, находит в старом чемодане отца эскиз с драконом, обвитым кодомом. На обороте — адрес в Йокогаме и надпись «Акаи нива». За чашкой холодного чая с мятой он звонит сестре Миюки, но слышит только гудки. В мастерскую врывается мужчина в мокром плаще: «Они уже идут за тобой. Сожги рисунки». Через час Кейта стоит у ржавых ворот указанного адреса —
Харуюки Арита, сгорбившись над планшетом в углу школьной столовой, листал записи о прошлой битве в нейросети. Его пальцы дрожали — на экране мелькали координаты странного сигнала возле станции Синдзюку. «Ты снова забыл про домашку по математике?» — Куроюкухимэ ткнула его в плечо ручкой с помпоном в виде розового хамелеона. Она протянула тетрадь, где между формулами зачем-то нарисовала динозавра в
Макото, девушка в очках с потёртой оправой, разливает кофе в кафе *Sunset Corner* возле станции Сибуя. За окном дождь, клиенты мнут в руках мокрые зонты. В перерыве она замечает в углу лифт с табличкой «Только для сотрудников», которого раньше не было. Подруга Аяко, всегда в красном шарфе, смеётся: «Ты спишь на ходу? Тут всегда был грузовой лифт». Вечером Макото задерживается, нажимает кнопку —
Юи, студентка-второкурсница, втискивается в переполненный вагон метро, чтобы успеть на лекцию по графическому дизайну. На платформе Синдзюку она сталкивается с Акирой — парень в оранжевой толстовке роется в рюкзаке, пытаясь найти потерянный проездной. «Эй, ты в художественный?» — кивает он на её блокнот с набросками фонарей у станции Икебукуро. Они опаздывают вместе: Юи оставляет кляксу кофе на
Маю, старшая из сестер, каждое утро замешивает тесто в пекарне, доставшейся от матери. Ее пальцы, покрытые засохшей мукой, механически выбивают ритм на столе, пока младшая Ая раскладывает булочки с карри на витрину. "Снова подорожала мука, — бормочет Маю, — придется договариваться с тем парнем из префектуры". Средняя, Хибари, в углу пересчитывает выручку, поправляя очки, заляпанные
Танака просыпается в однокомнатной квартире в Сибуя от звука соседского перфоратора. На полу — пустые банки с энергетиками, футболка в пятнах от рамэна болтается на спинке стула. «Опоздал... опять», — бормочет он, натягивая мятые джинсы. В офисе на станции Синдзюку начальник, Миура, тычет пальцем в экран: «Твой отчет — как сонный бред. Клиент ждет правок к обеду». Танака кивает, заказывает в
Хирото, парень в потёртой кожаной куртке, разбрызгивает баллончик с зелёной краской на стену заброшенного склада в районе Сибуя. Его граффити — гигантский клевер с кривыми лепестками. «Почему именно это?» — спрашивает Сакура, случайная прохожая в форменном фартуке цветочного магазина. Она вытирает руки о подол, пахнет лилиями и влажной землёй. «Моя бабка говорила: трёхлистник — как люди. Один
В таверне "Кривой котёл" Фаваро, в потрёпанном плаще с дыркой на плече, спорит с Кайзой из-за мешка золотых монет. "Ты-ы даже не заметил ловушку в склепе, пока я не выдернула тебя за шкирку!" — она бьёт кулаком по стойке, опрокидывая кружку с пивом. Внезапно земля дрожит: над городом Мистхольм появляется чёрный корабль с парусами из теней. Жрецы в серебряных масках похищают
Макото, сорокадвухлетний клерк из пригорода Осаки, каждую пятницу покупал в комбини у станции два пакетика розового зефира. Продавец, старик в засаленном фартуке, ворчал: «Жена опять гонит?» — «Самому нравится», — бурчал Макото, пряча сладости в портфель с отслоившейся кожей. После развода он снимал шеститатамную квартиру с протекающим душем, где единственным украшением были треснувшие фигурки из
Акира, старшеклассник с вечно растрёпанными волосами, находит в старом шкафу школьного клуба археологии потёртый кулон в форме дракона. "Юки, посмотри— тут иероглифы как в учебнике про эпоху Хэйан", — бормочет он, вытирая пыль с артефакта салфеткой из-под ланча. Подруга, поправляя очки с синей оправой, замечает трещину на стене спортзала: за ней скрывается тоннель, пахнущий влажной
Юми, 22 года, каждое утро брала велосипед у станции Сибуя, чтобы успеть на смену в кондитерскую *Himawari*. Там она собирала коробки с моти, пока хозяйка, госпожа Фудзита, ворчала: *«Не дави на клубничные, они же как твои мечты — хрупкие»*. По вечерам Юми встречалась с Аей — подругой из колледжа, которая подрабатывала репетитором английского. За столиком в закусочной *Maru* они спорили: Ая хотела