Аяко приезжает в портовый городок Сирауми после похорон отца. В доме с продуваемыми коридорами она находит в старом сундуке записные книжки Сётаро, исписанные формулами и эскизами морских существ с человеческими глазами. За окном стучат рыбацкие катера, пахнет водорослями и мазутом. «Он часто говорил о «голосах из глубины», — бормочет соседка Фудзимори, разливая ячменный чай в треснутые чашки. В
Сакура, молодая медсестра с потёртым рюкзаком, разъезжает по узким улочкам Киото на скрипящем велосипеде. Она собирает травы возле заброшенного храма — мяту для чая старику Танаке, у которого болят суставы, подорожник для мальчишки-соседа с содранными коленками. В её квартирке на втором этаже пахнет имбирём и лавандой: банки с мазями стоят между грудами книг по народной медицине. "Вы же не
Иллиясфиль фон Айнцберн, рыжеволосая девочка в поношенной школьной форме, каждое утро покупает сладкие булочки в ларьке у станции Фуюки. После уроков она прячет под партой тетрадь с магическими формулами, пока учитель истории пишет мелом на доске. "Снова не выспалась?" — спрашивает Мию Эдельфельт, поправляя бант в волосах, когда Иллия роняет стакан с газировкой на пол класса. Вечером в
Хирото, пятнадцатилетний парень с шрамом на левой руке, приезжает в горную деревню Убугакуро после смерти бабушки. В старом доме пахнет плесенью и ладаном, на полке валяется потрепанный дневник с рисунками человекоподобной фигуры в тумане. В магазине у станции продавец Итиро, жуя леденец, бурчит: «После шести не выходи — сёдзи в прошлом месяце порвали, будто когтями». Вечером Хирото слышит за
Хикару, парень из деревни у Чёрных Холмов, каждое утро проверял ловушки для крохмальных крыс — главного источника белка в этих краях. На рассвете старик Тадзоо хрипел у колодца: «Говорят, в пещере за старым святилищем меч светится, как гнилушка. Только дурак полезет туда». Хикару, не доев лепёшку из коры, сунул в рюкзак потёртый компас и медный фляжок с забродившим соком лайм-ягод. В подземных
Сакура, в потёртой кепке от солнца, приезжает в портовый городок Сирануи на стареньком велосипеде — под седлом скрипит болт, который она всё время забывает подтянуть. В заброшенном храме за школой она сталкивается с Рёта, своим другом детства: он ковыряет отвалившуюся плитку у алтаря, пытаясь восстановить надпись. «Ты всё так же носишь эти дурацкие носки с лягушками?» — усмехается он, указывая на
Хирото, 32-летний механик из пригорода Осаки, находит в груде металлолома за заброшенным заводом девочку-киборга с треснутым экраном на груди, показывающим уровень заряда. Он тащит её в свою мастерскую, заваленную промасленными тряпками и старыми аккумуляторами от скутеров. "Почему не отключилась?" — бормочет он, ковыряясь в её схеме паяльником. Девочка внезапно хватает его за запястье:
Аяме, 16 лет, копала картошку у ограды бабушкиного дома в деревне Цутиура, когда лопата звякнула о металл. В комьях грязи блеснула треснутая тиара с гранатами, похожими на засохшую кровь. "Сундук мертвеца нашли, теперь беда придет", — пробормотал сосед-рыбак, наблюдая, как девушка трясет находку над колодцем. Ночью из щели в артефакте выполз туман, сформировавшийся в фигуру с рогами
Хиро Амано, второкурсник средней школы, случайно нашел в раздевалке старый гаджет с треснутым экраном — валялся под скамейкой, будто его кто-то выбросил. Включил из любопытства, и сразу перед ним материализовался Гаммомон, мохнатый зверек с торчащими ушами. «Ты меня видишь? Серьёзно?» — спросил дигимон, жуя краденую булочку из столовой. С тех пор Хиро замечал в городе странности: в переулках
Юта Кадзима, застенчивый второкурсник, каждое утро задерживается у старого киоска с жареными моти, наблюдая, как Саори Мидзуно переходит мост через реку Нэгура. Ее рыжие волосы, выбивающиеся из-под белой ленты школьной формы, мелькают среди серых пиджаков одноклассников. «Если собрать 50 тысяч иен, смогу снять комнату в Сибуе», — бросает она как-то, разворачивая бенто с холодным омурайсом. Запах
Даичи Кайто приезжает в портовый город Наха на Окинаве после смерти отца. В старом ангаре, пахнущем машинным маслом и ржавчиной, он натыкается на Тецуо, своего детского друга, который теперь в костюме с логотипом «Глобал Гардиан». Тецуо вручает ему ключ-брелок с царапинами: «Твой старик завещал тебе не только долги». Вместо семейного архива они находят люк в полу, ведущий в подземный комплекс
Кададж, высокий с белыми прядями в волосах, торопливо копался в обломках старой лаборатории под Мидгаром. Его пальцы дрожали, когда он наткнулся на стеклянную колбу с мутной жидкостью — внутри плавало крошечное существо, напоминающее эмбрион. «Они не ошиблись, — прошептал он Лоз, который, сидя на ржавой трубе, чистил нож от грязи. — Это часть *него*. Нам нужны все осколки». Где-то выше, на
