Новая Литва (2019)

В старом квартале Ужупис, Вильнюс, Юргис — парень в поношенной кожаной куртке — копается в ящиках заброшенного книжного магазина. Находит потёртый дневник 1923 года с картой, где отмечен крест возле маяка в Паланге. «Опять эти байки про клад?» — хрипит хозяин магазина, Гедиминас, вытирая очки грязной тряпкой. Юргис забирает дневник, попутно замечая пятно от кофе на странице с координатами. По дороге домой сталкивается с Эгле, соседкой-студенткой, которая рисует граффити с литовскими рунами. «Ты знаешь, где это?» — тычет он в карту. Эгле молча забирает листок, заворачивает в обёртку от шавермы и возвращает через час с пометкой: «Здесь теперь автостоянка».

На следующий день Юргис и Эгле едут в Палангу на раздолбанном Skoda 90-х. В багажнике — металлоискатель, одолженный у дяди-археолога, и бутерброды с копчёным сыром. На месте маяка — бетонная плита, треснувшая посередине. Эгле, ковыряя лопатой землю, натыкается на ржавую цепь: «Это не клад… Это якорь». Юргис игнорирует, включает металлоискатель. Сигнал приводит их к канализационному люку. Внизу — тоннель с граффити советской эпохи и коробка с письмами на идише. «Это не то, что мы искали», — бормочет Юргис, но Эгле уже звонит подруге-историку: «Аушре, у тебя есть знакомые в архиве Каунаса? Завтра в семь утра, привезу кофе». Тем временем Гедиминас в Вильнюсе разливает вино по стаканам из-под варенья, сравнивая почерк из дневника с письмами своей покойной бабки.