Лиам, пятнадцатилетний парень в потертых кедах, каждое утро задерживается у заброшенного гаража за школой — там он прячет потрёпанный блокнот с комиксами. Однажды Кара, новенькая в очках с фиолетовой оправой, замечает, как группа старшеклассников во главе с Джейденом высыпает содержимое его ланч-бокса в лужу. *«Эй, супергерой, твой обед теперь плавает, как твои шансы против нас»,* — хрипит
Люк, 27-летний киномеханик из подпольного кинотеатра в Монреале, каждую среду ворчит на Софию, студентку-режиссера, которая приносит ему пленки с экспериментальными короткометражками. «Опять без субтитров? — бросает он, протирая проектор тряпкой с запахом старого масла. — Ты же знаешь, я по-французски только ругаться умею». София, закутанная в полосатый шарф, снимает кассету и втискивает вместо
Эмили, библиотекарь с рыжими волосами, постоянно находит записки между страницами старых романов — кто-то оставляет цитаты из Рильке карандашом. Лайла, татуированная официантка из кафе *Bean & Leaf*, признается за чашкой эспрессо: «Это я. Боюсь, ты теперь знаешь все мои секреты». Они начинают встречаться по четвергам у фонтана на Пайн-стрит, где Лайла рисует углем портреты прохожих, а Эмили
Лиза, библиотекарь из Монреаля, обнаруживает в потрепанном экземпляре «Анны Карениной» письмо 1978 года, адресованное её матери Эвелин. На конверте — пятно от вишнёвого варенья, а внутри строчки: *«Встреча у моста сороковников — или я всё расскажу»*. Подпись стёрта. В это время её брат Джейкоб, крутящий руль такси по ночам, подвозит мужчину в чёрном пальто, который роняет в машине ключ от склада
Ласло, бывший инженер метро, каждое утро пробирался через руины рынка на площади Ференца, где торговали картофельными очистками и самодельными свечами. Его сестра, Эржебет, ворчала, зашивая дыру в его плаще: *«Опять везешь эту ржавую консерву? Солдаты у моста уже пару раз свистнули — следующий раз выбьют зубы»*. Он прятал под пальто банку тушенки, выменянную на старые чертежи тоннелей, — в
Лиза Морган, младший архивист с татуировкой совы на запястье, нашла коробку с кассетами VHS в подвале муниципальной библиотеки Редмонда. На плёнках — записи школьных спектаклей 1998 года, но в каждой через 12 минут появлялся статичный кадр заброшенного здания с граффити в виде трёх кругов. Её брат Маркус, бывший инженер-акустик, заметил на аудиодорожке шумы: "Это не помехи. Кто-то наложил
Лиам, бармен с татуировкой якоря на запястье, каждое утро открывал кафе *Driftwood* в залитом туманом городке Порт-Хейвен. Эмили, студентка-архитектор, забегала за кофе перед лекциями, всегда оставляя на столе смятые эскизы мостов. Их разговоры крутились вокруг мелочей: «Ты опять забыла сахар», — бурчал он, протягивая чашку с нарисованным единорогом. Она в ответ смеялась: «Это твой фирменный
Лина, 34 года, чинит старую деревянную лодку «Марта» в порту Ростока, пока её сын Йонас, 9 лет, собирает ржавые гвозди в жестяную банку из-под печенья. Каждое утро они проверяют пробоины в корпусе: Йонас тыкает пальцем в трещины, Лина замазывает их смесью смолы и опилок. «Школьный проект по биологии — снова про моллюсков?» — спрашивает она, заметив, что сын рисует осьминога на обложке тетради.
Рамона, 22 года, моет полы в кафе «La Enredadera» на улице Каррер-де-Парадис. Утром она разносит эспрессо строителям с соседней стройки, вытирая крошки чуррос с мраморных столиков. В обеденный перерыв подруга Клаудия, в краске от холста на джинсах, тянет ее на площадь Виррейна — там продают орчату в пластиковых стаканах. «Ты слышала, Галерея Модерн ищет ассистентов? — Клаудия щурится от солнца. —
Лиза Мюллер, 22 года, каждое утро открывает кафе *Kornblume* возле станции Шарлоттенбург, развешивает выпечку на витрине. Ее младший брат Томас, 19, засыпает за столом в углу, пока листает конспекты по биохимии. Отец, Карл, три дня не выходит из мастерской в гараже, а на четвертый исчезает, оставив на холодильнике карту Берлина с отметкой у канала Ландвер. «Опять эти консервы?» — Томас ковыряет
Кармен «Ла Сомбра» Мендоса, 32 года, воровала ювелирные изделия из бутика на проспекте Реформы, пряча украшения в полых каблуках туфель от «Камила». По вечерам она разгружала краденое через двоюродного брата Чучо, который торговал пирожками с мясом на рынке Сонора. «Бери меньше золота, больше платины — следов меньше», — ворчал он, вытирая жирные пальцы о фартук с выцветшим логотипом кокаколы. Её
Клара Мейс находит запылённого Щелкунчика в коробке с рождественскими украшениями на чердаке своего дома на Хейзел-стрит, 12. Игрушка пахнет лаком и старыми книгами, а под левой ногой у неё трещина. На следующее утро её младший брат Итан исчезает, оставив на кухонном столе крошечную деревянную стружку. «Он всё время шептал про крысу с золотым зубом», — говорит соседский мальчишка, пока Клара