В старом доме с трещинами на стенах Алиша, учительница 35 лет, штопает рюкзак для младшего брата Карима. За окном — запах гари от сгоревшей аптеки на улице Аль-Нахда. Фарес, механик, копается в двигателе грузовика, украденного у боевиков: «Если не заведется к утру, пешком пойдем», — бросает он Махмуду, который собирает патроны в жестяную коробку из-под печенья. Дети таскают камни для баррикад,
Лена, начинающий архитектор из Филадельфии, каждое утро заезжает в одну и ту же закусочную на 5-й авеню, где берет кофе с двойной порцией сиропа. Там она сталкивается с Ником, учителем истории из соседней школы, который вечно роняет ключи от старого «Форда» у стойки. «Ты снова не выспалась?» — спрашивает он, указывая на ее чертежи с пометками красным маркером. Их разговоры прерывает звонок от
В старом районе Сан-Франциско, под мостом Голден-Гейт, барменка Лила Морроу находит в кармане куртки незнакомца флешку с видео, где мэр города обсуждает отключение электросетей. Она передает её своему брату-программисту Эдди, который расшифровывает метаданные — координаты ведут на заброшенный завод в Окленде. Тем временем таксист Макс Реннер, подрабатывающий курьером для теневых заказов, случайно
15 июня 1983 года Эмануэла Орланди, 15 лет, дочь клерка Папской гвардии Эрколе, вышла из квартиры на виале дельи Олимпиади. Перед уходом сестра Наталия спросила: *«Вернешься к ужину?»* — *«Час максимум»,* — ответила Эмануэла, поправляя ремень бежевой сумки с нотами для урока флейты в музыкальной школе. Маршрут: автобус № 64 до центра, но после выхода на пьяцца дельи Дзамбони её следы оборвались.
Эмма, 17 лет, копается в гараже отца в городке Редсток, натыкается на коробку с выцветшими фотографиями и блокнотом, испещрённым координатами. На одной из карточек — её мать, которую она не помнит, стоящая у заброшенной радарной башни за озером Харрикейн. Лиам, сосед-старшекурсник, замечает, как она тайком пробирается к башне с фонарём и картой: «Ты тоже веришь в ту сказку про сигналы из-под
Павел Сергеевич, ветеринар с облупившимся чемоданчиком для инструментов, каждое утро объезжал фермы под Рязанью. Его сосед Игорь, грузовик которого вечно пахнул соляркой, ворчал за забором: «Опять твой Барсик крысу в мой гараж приволок!» Ольга, учительница из дома напротив, носила вязаный шарф поверх халата и кричала детям: «Не лазьте в старый сарай — там гвозди торчат!» Вечерами они копались в
В Берлине Алексей, плотный парень в потертой кожаной куртке, разгружает ящики с автозапчастями на задворках мастерской «Штаркер Мотор». В обеденный перерыв он достает из рюкзака завернутую в фольгу картошку с селедкой, пока коллеги тыкают вилками в сосиски. «Чё, Леха, опять твоя русская диета?» — хрипит Томас, вытирая руки об ветошь. Алексей молчит, смотрит через ржавый забор на три чахлые березы
Майя, 19 лет, разгружала коробки с сиропом в подсобке кафе *Drip & Grind*, когда заметила клиента с шрамом через левую бровь. Он оставил на столе чёрный флеш-накопитель с гравировкой *"K7-11"*. Позже, в своей однокомнатной квартире на окраине Сиэтла, она подключила устройство к старому ноутбуку — экран заполонили файлы с координатами и аудиозаписями на японском. Её сосед Лайам,
Альфонс сует в рюкзак пачку влажных салфеток, которые мама настойчиво сунула ему в руку, пока Тобиас у окна автобуса дразнит Лину, выкрикивая: «Ты же знаешь, что у тебя компас всегда север путает с буфетом!». Водитель, господин Беккер, ворчит на разлитую на сиденье колу, а фрау Шмидт, поправляя очки, пересчитывает учеников в третий раз за последние десять минут. По дороге в замок Штауфенберг
В промышленном районе Минска, на улице Октябрьской, 24-летняя сварщица Алина Гордейко находит в цеху №3 заброшенного тракторного завода ржавый флеш-накопитель с чертежами подземных коммуникаций Дома правительства. Её младший брат Кирилл, студент-химик БГУ, расшифровывает файлы за ночь, сидя на кухне хрущёвки с банкой «Крыніцы»: «Тут не только трубы… Смотри, эти линии — вентиляция из зала
Лиза каждое утро включает треснувший радиоприёмник в библиотеке, пока расставляет книги по полкам. Джейкоб, шериф с потертым кобурой, заглядывает через дверь: «Снова вчера ночью свет на старом заводе мигал. Твой брат Карлос не болтал про это?» Карлос в это время выгружает ящики с кофе для своей закусочной «Перекрёсток», замечает, как незнакомец в потёртом плаще оставляет на столе конверт с
Каран Бхатарай, сжимая рукоять *кукри*, пригнулся в окопе под Флером. Сурен Раи, его двоюродный брат, пересчитывал патроны — 12 штук, один с погнутым капсюлем. "Британцы сказали, подкрепление будет через час", — бормотал Сурен, протирая очки тряпкой, пропитанной машинным маслом. Вместо ответа Каран достал из-под плаща смятую фотографию: отец в *дхака топи*, мать с медным кувшином у