Луо Фэн, худой парень в потертой куртке, каждую среду пробирался через рынок «Золотой карп», где воняло жареной лапшой и гнилыми фруктами. Он прятал окровавленные костяшки пальцев в карманах, пока шел к больнице на окраине города. Его мать, Цуйин, лежала в палате с треснувшим пластиковым окном, отказывалась от обезболивающих: «Деньги на лекарства потратила?» — бормотала она, перебирая буддийские
Сьюзи Картер, 28 лет, в рыжих кудрях до плеч, и ее младший брат Эдди, с татуировкой скорпиона на шее, снимают комнату над вьетнамским фастфудом в Сиднее. Они крутят мелкие аферы: Эдди подбрасывает «потерянные» золотые кольца в кафе, а Сьюзи, в дешевом костюме стюардессы, «случайно» разливает кофе на туристов, чтобы снять с них часы. «Маме нужны еще три тысячи до конца месяца», — бормочет Сьюзи,
Лена, старшая сестра Майи, копалась в рюкзаке с провизией, пока Дерек настраивал рацию у потрескавшегося камина. Они сняли три полуразвалившихся домика у озера Мистик — дешево, но с условием: «Не лезьте в старый сарай за причалом». Той же ночью Итан, ушедший за дровами, наткнулся на ржавый котелок с инициалами «Э.Р. 1987». «Это чья-то шутка?» — бормотал он, вытирая грязь о джинсы. Из леса донесся
Анна Фадас, девушка с перетянутым шерстяным шарфом на шее, молча стирала пятна вина с рубашки брата в жестяном тазу. Барумини — поселок в Галлуре, где даже пыль на мощеных улицах казалась вековой. Ее пальцы, исцарапанные челнком ткацкого станка, двигались автоматически: с пяти утра до заката она плела ковры с орнаментами, которые местные называли *"смерть глаза"*. Брат Паоло, вернувшись
В селе Ораховац, затерянном между холмами Западной Сербии, 23-летняя Мира Йованович копается в сундуке с покоробленными от сырости фото. Рядом валяется открытка от деда, присланная за неделю до его странной смерти: *"Найди синюю тетрадь в стене под киотом"*. В разговоре с соседом Станое, который вечно чинит велосипед у калитки, она узнает про "проклятую лозу" 1946 года.
Лиза Новак, детектив из 12-го участка Нью-Йорка, после гибели напарника в перестрелке на углу 45-й и Бродвея, перестала различать очертания предметов. Врачи называют это конверсионным расстройством, но она скрывает диагноз, нащупывая рукой стены в своей квартире на Флэтбуш-авеню, где окна завешены чёрными шторами. По утрам она включает диктофон с голосом погибшего коллеги: *«7:15, кофе остыл,
Джейн Паркер, психолог с выцветшей табличкой на двери офиса в Бруклине, каждое утро размораживает микроволновкой застывший чай. Ее клиенты — подростки из соседних школ, вроде Люка, 16 лет, который ворует книги по квантовой физике из библиотеки. «Почему именно их?» — Джейн перебирает карандаши на столе. «Там формулы, — Люк ёрзает в кресле, — как будто если их собрать, всё встанет на места». В углу
В старом портовом городе на восточном побережье Каила, девушка в потертой кожанке, нашла в подвале дедовского дома деревянную шкатулку с выжженными символами. Внутри лежала карта с отметкой в районе заброшенного маяка и обрывок письма на испанском: *"Тот, кто соберет семь ключей, откроет Врата"*. Ее напарник Джекс, парень с татуировкой якоря на шее, усмехнулся, перебирая тросы в своей
В Филадельфии журналистка Клара Митчелл копается в вещах погибшего брата Итана, находит флешку с криповыми видео. На записях Итан, в рваной фланелевой рубашке, шепчет в камеру: *«Ты же видишь их тоже, да?»* — за спиной мелькают тени без лиц. В углу экрана — логотип заброшенной клиники «Силвер-Гроув». Клара подмечает на столе в его подвале смятые чеки из аптеки: прозак, риспердал, что-то с
Лиза, с пятном клюквенного варенья на подоле фартука, роняла поднос с чашками в кафе «La Folie» на углу Рю-Сен-Дени. Джек, бармен с татуировкой совы на запястье, ловил рассыпающиеся макаруны, пока владелец заведения, мсье Жирар, орал: «Опять из тебя, как из метро ветер!» Вечерами Лиза подменяла кассиршу в книжном магазине «Papillon», где однажды спрятала от дождя Софи — свою соседку, вечно
Лейла Морган, пятнадцать лет, каждую ночь просыпается в 3:33 от скрипа половиц в доме бабушки Марго на окраине Блэкстоуна. В старом блокноте Илана, её пропавшего брата, она находит зарисовки существ с клыками и пустыми глазницами — они повторяют силуэты, которые Лейла видит в тумане за заброшенным маяком. «Твой дед тоже их боялся, — бормочет Марго, разливая ромашковый чай. — Говорил, они шепчутся
Сэм, в потёртой кожаной куртке, ковыряет отвёрткой замок в доме на Клифф-стрит. Сестра Эмили вытирает пыль с рамки, где застряла фотография 1998 года: они с отцом на пирсе, удочки и банка с червями. «Проклятая крыша опять течёт», — бормочет Сэм, подставляя таз под коричневое пятно на потолке. Эмили находит в чулане коробку с билетами в кинотеатр «Риальто» и открытку с подписью «Прости» — почерк