Лусия, 16 лет, переезжает с матерью Кармен в полуразрушенный дом в деревне Сан-Херонимо. Стены в гостиной покрыты трещинами в форме паутины, а в спальне пахнет сыростью и старой штукатуркой. Под кроватью Лусия находит потрепанный блокнот с детскими рисунками: волк с клыками, замерзшее озеро, фигуры в чёрных плащах. *«Тут кто-то жил до нас?»* — спрашивает она, пока Кармен красит подоконник.
Амит, лейтенант в потёртой форме, пригнулся за киоском с чаем на вокзале Чхатрапати Шиваджи. В пяти метрах от него двое в чёрных куртках методично стреляли по толпе. «Сволочи, у них автоматы под куртками!» — просипел он в рацию, вытирая ладонью кровь с виска от осколка стекла. На перроне валялся детский ботинок, а из динамиков всё лилась мелодия прибывающего поезда. В отеле «Тадж-Махал» Рави,
Шэнь Бичжоу поправлял парик перед треснувшим зеркалом, пальцы дрожали от холода в неотапливаемой гримерке. "Снова забыл шарф?" — Чэнь Цинъи бросил ему клубок синей пряжи, ухмыляясь. Актер фыркнул, но обмотал шею, чувствуя запах ладана от ткани — бизнесмен всегда пахнул храмом, куда ходил по воскресеньям. По вечерам, после спектакля «Пионовая беседка», Чэнь задерживался у заднего входа,
Лиэнн просыпается от гула вентилятора, встроенного в потолок бетонной комнаты. Ее живот уже большой, шестой месяц. Стив, как обычно, копается в ящиках с консервами — фасоль, тушенка, упаковки с надписью «1987». «Опять эти светильники мигают», — бормочет он, поправляя проводку. Лиэнн замечает царапины на дверной ручке, свежие. Когда Стив уходит «проверить периметр», она находит в его куртке ключ
Джейкоб Реннер, бывший морпех с татуировкой орла на предплечье, моет двигатель Ford ’98 в автосервисе на окраине Питтсбурга. После армии он ютится в трейлере за заправкой, где по ночам скрипит вентилятор, а из соседнего бара доносятся крики. Ему снится одно и то же: красные глаза в темноте, шепот на языке, который напоминает иврит, но гортаннее. Утром к нему приходит Люсия Мендес — старуха в
Лиам копался в ящике с прокладками от старых «Шевроле» в углу гаража, когда нашел потрепанный блокнот с надписью «Элли, 1998» на обложке. Его мать умерла при родах, а отец, механик Рэй, никогда не говорил о ней. Лиам листал страницы, заляпанные маслом: «32 недели, а тесты показывают аномалии. Они хотят меня перевести в Лабораторию на 5-й улице…» Миа, разливая кофе в «Лунном блике», заметила дрожь
Лука, 17 лет, каждое утро развозит хлеб из отцовской пекарни в Неаполе. На углу улицы Сан-Бьяджо он замечает рыжую царапину на стене — знак, оставленный Софией, его соседкой. Она тайком рисует граффити с созвездиями, пока ее мать работает на фабрике по пошиву кожаных сумок. «Dove sono le chiavi?» — кричит Лука в окно третьего этажа, когда у него клинит дверь фургона. София выбрасывает связку
В старом районе Алфамы, среди узких улочек, заваленных сушеным бельем, Марку находит в подвале бабушкиного дома потрепанный дневник с гербом Ордена Христа. «*Açor… Это же название корабля Васко да Гамы,* — бормочет он, разглядывая карту с отметками у берегов Азорских островов. Сестра Инес, закатав рукава от краски, которой красит ставни, хмурится: «*Опять эти ваши призраки прошлого. Кому нужны
В приморском городке Санта-Лучия девочка Ворк (12 лет) находит в старом сарае за домом волосатого монстра с клыками, которого называет Брут. Он умеет говорить, но путает слова: вместо «спасибо» говорит «сибак», вместо «кофе» — «фоке». Ворк прячет его в подвале, таская еду из холодильника — вчерашнюю пасту с трюфелями, чёрствый хлеб. Брут обожает клубничное мороженое, но после него чихает синим
В Барселоне Лусия Монтеро, 28 лет, торгуется с поставщиком тканей на рынке Бокерия. Её пальцы листают образцы атласа, пахнущего краской. «Три евро за метр? Это грабеж», — бросает она, закатывая рукав платья с пятном от кофе. В соседнем квартале Карлос Иглесиас, владелец обанкротившегося автосалона, чинит старый *Ситроен* клиентки. Из динамика телефона доносится голос сестры: «Мама хочет, чтобы ты
Трент Мэлоун, бывший чемпион по объездке быков, мотается между пыльными городками Техаса, воруя из сельских кредитных союзов и магазинов запчастей. Его сестра Кейт, прикованная к кислородному баллону из-за фиброза лёгких, ругает его за пропажу обручального кольца матери: «Опять кровь на рубашке?» — хрипит она, вытирая пыль с фотографии их отца-ковбоя. Трент, пряча под кроватью пачку купюр с
Антон, менеджер из Новосибирска, снимал квартиру на Ленинском проспекте, пока хозяин не объявил: «Или женись, или выселяйся — по договору только для семейных». В автобусе № 25 он наткнулся на записку: «Сниму комнату, готова помочь с бытом. Марина». Встретились у «Калинки-Малинки», кафе с липкими столиками и запахом жареных пирожков. «Ты в курсе, это фиктивно? — спросил он, разминая в руках