Грейс Фрейзер замечает трещину в замке чемодана Джонатана утром после школьного аукциона. Вчера Элена Алвес, мать одноклассника их сына Генри, лежала в мастерской с разбитым черепом, а сегодня телефон мужа глухо звонит из бара на Хьюстон-стрит. В гардеробной Грейс натыкается на мужской шерстяной свитер цвета ржавчины — Джонатан терпеть не мог шерсть. *«Папа обещал приехать на репетицию
Лукас, механик из Мехико, коптит двигатель старого «фольксвагена» в мастерской, заваленной автодеталями и пустыми банками из-под «Кока-Колы». Его сосед Хавьер, вечно в потёртой кепке, суёт ему конверт с деньгами: *«Завтра отвезешь на склад в Истапалапу — спросишь про ящики с жёлтым крестом»*. Лукас морщится, вытирая руки тряпкой, пахнущей машинным маслом: *«Опять твои дела с *нааркос*? Я только
Сьюзен Моррис, 34 года, спит на засаленном диване в своей однокомнатной квартире на окраине Филадельфии, пока соседка Долорес не начинает стучать в стену из-за громкого храпа. На работе в страховой компании «Голден Шилд» её ждёт стол с горой необработанных полисов и кактусом, который она забывает поливать третий месяц. В перерыве Гэри из соседнего кабинета предлагает сбегать в бар вместо
Итан, 22 года, вкалывает на металлургическом заводе в Риверсайде, чтобы оплачивать съёмную квартиру себе и младшему брату Лео, 16. Каждое утро он оставляет на кухонном столе бутерброд с арахисовой пастой, крича через дверь ванной: «Не забудь ключ, я вечером задержусь». Лео, щурясь от солнечного света через треснутое окно автобуса, рисует в потрёпанном скетчбуке чёрные башни с глазами — те самые,
Вуди Харрельсон едет по пыльной грунтовке в Канзасе, останавливается у фермы Гейба Брауна. Тот, в заляпанной грязью ковбойской шляпе, ковыряет пальцем комья земли: «Раньше я травил всё гербицидами, пока почва не стала как бетон. Теперь сею редьку и клевер — они как панцирь для грунта». Вуди наклоняется, трогает рыхлую землю, смеётся: «Похоже на кротовину». Потом летит в Калифорнию, где Николь
Джейкоб Райс, детектив с облупленной кобурой и привычкой жевать мятные таблетки, копался в архивах полицейского участка Толидо. Нашел связь между пропажей грузовика с запчастями и татуировкой в виде трезубца на шее у мертвого наркокурьера. Его напарница, Лина Мартинес, в это время торговалась с информатором возле закусочной "Элмерс": *"Две сотни, и никаких 'в следующий
Эмили, в красной куртке с оторванной пуговицей, тушит сигарету в переулке за «Угрюмым клоуном». Внутри клуба Джаред, в потёрной рубашке с кофейным пятном, бросает в толпу шутку про таксиста-анархиста: «Он сказал, Waze — последний оплот тоталитаризма!» Зал молчит. Эмили, протирая столик у бара, рисует на чеке карикатуру менеджера Луиса, который вечно орёт в телефон: «Да, у нас даже микроволновка
В Лондоне Джонас, бывший инженер-строитель из Польши, чинит протекающий кран в съемной квартире над пабом «Корона». Его соседка Лина, шведская студентка-антрополог, разбирает коробки с записями интервью мигрантов. «Ты когда-нибудь находил чужую историю в своих чертежах?» — спрашивает она, протягивая ему кружку чая с мятой. Он молча указывает на трещину в стене, которую заклеил страницами из
Халед, инженер из Шубры, находит в подвале бабушкиного дома металлическую коробку с арабской вязью. В комнате пахнет сыростью, на стене висит потрескавшееся зеркало, а за окном гудят маршрутки. Он звонит Наде, подруге-рентгенологу: «Смотри, тут петли как будто живые…» Та щелкает семечки и смеется: «Может, османские монеты? Привези завтра — просветим». Ночью коробка нагревается, Халед замечает
Линь Мэн, младший аналитик в пекинском IT-стартапе, каждое утро протирала клавиатуру салфеткой с запахом лимона — кофе от коллеги Чэнь И постоянно попадал на её стол. В переговорке с треснутым экраном она столкнулась с Ци Хао, новым тимлидом из Шанхая, который разбирал графики с ошибками. «Ты считаешь, здесь достаточно данных для прогноза?» — спросил он, тыкая карандашом в её распечатанный отчёт.
В маленьком городке под Киевом, 1911 год. Лея, дочь пекаря Ицхака, каждое утро разносит халы по домам, но прячет в корзине брошюры Бунда. «Опять с собраниями?» — хрипит соседка Ривка, разглядывая печенье. В субботу у колодца Абрам, сын меламеда, толкает ей записку: *«Вечером у мельницы. Приходи одна»*. В хедер за стеной слышны споры: старый Мордехай бьет кулаком по Гемаре — «Сионисты погубят
Эмили, 27 лет, графический ди designer из Портленда, выходит замуж за Кая, 30-летнего инженера-эколога из Берлина, которого встретила на конференции. Они селятся в его тесной квартире с видом на промзону — вместо обещанных «тихих окраин». Первый месяц рушится на мелочах: Кай складывает носки в холодильник («Так они дольше пахнут свежестью»), Эмили красит стены в гостиной кислотно-розовым, не