Лян Юэ впервые заметил Хуан Юйцзэ в университетской библиотеке Ханчжоу: она переставляла книги на полке, а он, споткнувшись о портфель с чертежами, рассыпал карандаши. «Ты всегда так неловко помогаешь?» — усмехнулась она, подбирая *Castell 9000*, которые он копил три месяца. Следующие полгода они встречались в кафе на улице Цинчуньлу: он рисовал эскизы мостов, она читала Кафку вслух, споря о
Ли Вэй, инженер из Шанхая, забрел в пещеру у подножия горы Мейли, пытаясь сфотографировать редкую бабочку. Внутри он наткнулся на каменный диск с выбитыми созвездиями — случайно сдвинул его плечом, и стены замигали бирюзовым светом. Очнулся в роще, где воздух дрожал, как над асфальтом в зной, но вместо асфальта — поля ароматного жасмина. «Ты разбил печать», — услышал он за спиной. Девушка в синей
Лоретта чинила сломанный трансформатор в лаборатории под заброшенным зернохранилищем, когда её сын Коул прокрался туда через дыру в заборе. Он нашёл в куче ржавых труб странный шар с трещиной, из которого сочился сизый дым. «Ты же знаешь, что нельзя сюда лазить?» — Лоретта вырвала предмет у него из рук, но шар активировался. Время остановилось: муха застыла в сантиметре от оконного стекла, капли
Ли Мин, 14 лет, живет в квартале, где окна мастерских никогда не гаснут. Его отец чинит шестерни в цеху №3, мать до ночи штопает синие комбинезоны, а сам парень рисует углем на обрывках упаковочной бумаги. Эскизы — летящие журавли, мосты через пропасти — он прячет под треснувшей плитой у печки. По вечерам с друзьями, Сяо Хуа в залатанной куртке и Ченом с ожогом на ладони от литейного цеха, они
Рику Накамура, второкурсник старшей школы «Аобаясё», каждое утро перед тренировкой протирал кроссовки старой тряпкой, оставшейся от отца. В спортзале пахло лаком для паркета и потом — запах, который он связывал с неудачным матчем против «Сэйдзё» год назад. Ку Татикава, капитан соперников из «Инадзавы», всегда появлялся неожиданно: в дверях, скрестив руки, бросал: *«Ты всё ещё прыгаешь, как
Жуи просит служанку Сяоцзюй перевязать рану на ладони — вчера она сама обрезала розы в саду, чтобы отправить их императору Цяньлуну. «Скажи повару, пусть приготовит утку с каштанами, — шепчет она, поправляя нефритовую шпильку в волосах. — Его Величество любит это блюдо в дождливые дни». Во внутреннем дворе Цяньлун, разбирая доклады о засухе в Шаньдуне, машинально трогает шелковый мешочек у пояса
Максим, ветеринар с пятилетним стажем, каждый день ездит из Химок в клинику на окраине Москвы. Его коричневый плед в рюкзаке всегда пахнет антисептиком, а в кармане — лакомства для Бони, дворняги с облезлым ухом. Однажды утром собака зарылась под забором заброшенного гаража на улице Гагарина и вытащила окровавленный ботинок. «Опять ты мне подкидываешь работы», — проворчал Максим, набирая номер
Джеймс Хэрриот, только что получивший диплом ветеринара, приезжает в деревню Дарроуби с чемоданом, заляпанным глиной, и потрёпанным учебником анатомии под мышкой. Зигфрид Фарнон, его новый работодатель, встречает его на пороге клиники в закатанных рубахах, пахнущих йодом и конским потом. «Забудьте про лекции, — хрипит Зигфрид, вручая ему фонарь. — В три часа ночи у Гринвэйов корова не может
Чжан Вэй, инженер с желтым резиновым сапогом на правой ноге, каждое утро брал пробы из реки Даньшуй возле моста Чжуншань. В лаборатории завода №3 он нашел следы кадмия в образцах, хотя начальник Лю кричал: «Ты что, крысу в колбу посадил? У нас тут фильтры меняют раз в пять лет!» В кармане рваной куртки Вэй хранил фотографию мёртвого карпа, выловленного возле трубы химического комбината — рыба
Дезмонд, 17 лет, втирает пятно машинного масла с рук тряпкой, пока отец ковыряется под капотом «Ягуара» 1982 года. Запах бензина смешивается с ароматом вчерашнего пирога из соседской пекарни. В углу гаража, за ящиком с болтами, он натыкается на жестяную коробку — внутри потрескавшиеся письма с печатью MI6 и фото молодого мужчины в форме у здания с колоннами. «Пап, это дед?» — спрашивает он,
Фэй, дочь травника из деревни Юньшуй, копается в старом сундуке на чердаке, пока отец сушит полынь на крыльце. Под слоем пожелтевших свитков она находит медный амулет с трещиной — тот самый, о котором бабушка шепталась с соседками: «Пока он цел, и дожди не переведутся». Линь Чэн, сын кузнеца из соседней долины, застает ее за попыткой починить цепь амулета проволокой. «Брось! — хватает ее за
В Лондоне 70-х мальчишка с ямайскими корнями, Леннокс, дрался на улицах Ист-Энда, пока мать Виолетт не отправила его к тёте в Китченер, Онтарио. Там, в спортзале с потёртым рингом и разбитыми окнами, тренер Арни Бём замечает его удары: «Ты бьёшь, как грузовик, но двигаешься, как велосипед». Переломный момент — победа на Олимпиаде-88 в Сеуле. Кадры: Леннокс в синей майке сборной Канады поднимает