Анна Семёнова, бывшая медсестра из Екатеринбурга, устраивается в полузаброшенную аптеку на окраине Нижнего Тагила. Каждый день в 7:30 она открывает ставни с скрипом, заваривает чай в треснувшей кружке с надписью «С юбилеем!» и раскладывает пыльные коробки с *Барбовалом* и *Цитрамоном*. В первый же день старуха в платке, Мария Петровна, требует *валидол* по льготному рецепту: «У вас срок годности
Ли Сяоюнь, третьекурсница факультета журналистики, каждое утро брала в столовой порцию говяжьей лапши с острым соусом и садилась у окна, ворча на холодные пластиковые стулья. В библиотеке она врезалась в Чэнь Яна, аспиранта-физика, когда тянулась за потрёпанным экземпляром «Маленьких историй о большой любви» — его пальцы случайно коснулись её запястья. «Ты тоже любишь Чжуанцзы?» — спросил он,
Франтишек, кочегар на полуразрушенной железнодорожной станции под Белостоком, каждое утро поправлял ржавый котелок на голове, прежде чем растапливать печь. Его жена Зофья, с обветренными руками от стирки солдатского белья, нашла в подвале их дома еврейскую девушку Ханю — та пряталась за бочкой с квашеной капустой, обмотав лицо шалью с выгоревшими узорами. «Она до весны, не дольше», — буркнул
Джин, 17 лет, моет посуду в закусочной *Golden Wok* на окраине Лос-Анджелеса. Его друг Кайл, заикаясь от волнения, тыкает пальцем в объявление о подпольном турнире: «Приз — 50 тысяч. Хватит на операцию сестре, да?» Вечером они пробираются через гаражи за старым стадионом, где Мира, дочь владельца автомастерской, уже ждёт у ржавых ворот. «Ты чё, с дуба рухнул? Тут всё воняет подставой», — хрипит
Джейк, щурясь от солнца, бьёт ногой по автомату с газировкой в школьном дворе — аппарат трещит, но банка не падает, зависнув в воздухе. Он замечает это в тот же момент, когда Миа, его соседка с рыжими прядями, выпавшими из пучка, тычет пальцем в его спину: *«Эй, лунатик, твой телефон треснул, или ты сам?»*. Вечером, разбирая мусор в гараже отца, Джейк находит старую кассету с надписью «Проект
Макс, парень в засаленной куртке из автомастерской «Гараж 17», находит в старом «Форде» 1968 года потрепанную книгу с обугленными краями. Вместо схем двигателя — руны, которые светятся, когда он чинит глушитель. "Слушай, Джерри, — бросает он напарнику, тыкая пальцем в страницу, — ты когда-нибудь видел, чтоб болты сами закручивались?" Лила, студентка-архитектор, рисует в блокноте узоры,
Джейкоб Торн, мясник с бойни в захолустном городке Бентон-Сити, находит в туше свиньи ржавый амулет с рунами. "Чё это у тебя на шее, Джейк?" — хрипит коллега Луис, затягиваясь сигаретой у разделочного стола. Через три дня Джейкоб просыпается в свинарнике с клыками и щетиной на спине. Он прячет тело первой жертвы — бродяги с автостанции — в цистерну с отходами, попутно замечая, что кровь
В Берлине Карл Фогель, инженер с обожжёнными пальцами от пайки проводов, разбирает старый BMW в гараже, пахнущем маслом и ржавчиной. Его соседка Лена Соколова, водитель грузовика из Владивостока, привозит ящики с маркировкой «Скоропорт» — внутри треснувшие аккумуляторы и свёртки с белым порошком. «Ты уверена, что эти коробки не рванут?» — Карл щурит глаза, вытирая руки об рваную футболку. Лена
Лиза Морган, пятнадцать лет, каждое утро натягивает кроссовки с выцветшими шнурками и бежит в школу мимо треснувшего асфальта на Пайн-стрит. Ее мать, Клара, медсестра в местной клинике, оставляет на столе остывающий кофе и записки: *«Не забудь забрать Итан из секции карате»*. Вечером Лиза просыпается в заброшенном цеху на окраине города, пальцы в копоти, в ушах — гул машин, которых там нет.
Майкл, 17 лет, копался в старом сарае за домом в Брикерсвилле, когда нашел коробку с дневником отца, пропавшего в 2002. На обложке — пятно от вишнёвого варенья, как в детских воспоминаниях. Внутри: схемы подземных тоннелей под городом и заметка о «Проекте Серебряный ключ» с пометкой *«Не включай генератор без образца 0412»*. В тот же вечер его подруга Лена, протирая очки о футболку, сказала:
В Киеве Наташа, сварщица третьего разряда, каждое утро пробивает табель у проходной завода «Прогресс». Ее соседка по коммуналке, Ольга, вечно ворчит на забитую раковину: «Опять крошки от хлеба, я ж вчера чистила!» Наташа молча смахивает окалину с куртки, достает бутерброд с салом. Начальник цеха, Геннадий Петрович, ставит ей новые нормы: «С понедельника — 120% выработки, иначе премию на ремонт
В приграничном селе Заречное, разделенном рекой Синюхой, местный механик Олег Коваль находит в ржавом ящике старого "Запорожца" письма 90-х от своей покойной матери к женщине из соседней российской деревни. На обороте фотографии — детали сделки по разделу колхозной земли. Олег едет через полуразрушенный мост к тете Галине, которая теперь торгует семечками на рынке в Глуховце. «Твоя мать