Амина, 24 года, работает младшим копирайтером в лагосском рекламном агентстве "Яркие горизонты". Каждое утро она толкается в переполненной *danfo* — синем микроавтобусе, где кондуктор кричит: «Ошоди! Ошоди! Входи-выходи быстрее!» В офисе ее стол завален скетчами для кампании растительного масла "GoldenDrop". Коллега Чиди, всегда в розовых запонках, бросает через перегородку:
Лука, бармен из миланского кафе «Caffè Nero», каждое утро находил на столике у окна пять пустых кофейных чашек, расставленных в форме звезды. В Брюсселе Софи, реставратор картин, обнаружила под слоем краски на холсте XVII века цифру «5», написанную свинцовыми белилами — «Это не случайно, — сказала она коллеге, пока дождь стучал по мансардным окнам мастерской. — Кто-то оставил метку, как в тех
В приморском городке Порт-Клэри 16-летний Джейк чинит мотор старого катера отца, пока мать разгружает ящики с треской. «Сети третий день пустые, — бормочет он, вытирая масло о рваные джинсы. — Как будто всё ушло на глубину». Его подруга Миа, дочь владельца местного паба, находит на пляже мёртвого дельфина с пластиковой плёнкой в жабрах. «Это не шторм, — она тычет в рану палкой. — Смотри, тут
Шейди Уайт, бывшая медсестра из пригорода Питтсбурга, подрабатывает в химчистке «Сияние» на 5-й авеню. Её сосед, водитель грузовика Марвин Гросс, замечает пятна крови на рубашке клиента — местного адвоката Эрика Дойла. «Ты видел это?» — Марвин тычет пальцем в коричневые разводы, пахнущие хлоркой. Шейди молча стирает следы, но вечером находит в кармане пиджака Дойла ключ от склада на окраине. Её
14 февраля 2018-го. Звонок с урока прервали хлопки, которые Кайлен Торн сначала принял за хлопушки. В кабинете химии Джеки Корбин прижалась к шкафу с реактивами — запах аммиака смешался с дымом от пожарной сигнализации. Через три часа Дэвид Хогг, в рубашке с пятном от энергетика, записывал на iPhone видео в школьной раздевалке: "Если вы нас не защитили, мы сами изменим законы". На
Акира, бывший киллер из клана Такаги, три года скрывается в закусочной «Хина» под видом повара. Каждое утро он рубит тухлого тунца для суши, пока хозяйка Юми, знающая его прошлое, щёлкает семечки у кассы. В четверг к нему заходит мужчина в помятом костюме — старый посредник Судо — и шепчет: *«Они нашли след. Вчера сожгли квартиру в Иокогаме»*. Акира моет нож в раковине, глядя на трещину в
В старом квартале Чэнду 17-летняя Сяо Линь каждое утро развозит заказы на потрёпанном мопеде, доставшемся от отца. Кожаную куртку с выгоревшими плечами она не снимает даже в жару — так мать, Цзян Хуа, ругается меньше. «Опять чай пролила на форму? — кричит та из-за стойки своей чайной, вытирая руки в фартуке. — Заработать надо, а не по помойкам шляться!» Сяо Линь молча заворачивает булочку с
Ольга, учительница младших классов, жила с мужем Виктором в киевской хрущевке на Лесном массиве. Он торговал запчастями на Борщаговке, но после скандала с контрабандой двигателей кредиты накрылись медным тазом. Вечерами Ольга раскладывала тетради с сочинениями про «мою семью» на кухонном столе, заляпанном пятнами от борща, а Виктор глушил коньяк на балконе, бросая через дверь: *«Ты бы хоть
Аня, девушка с облупившейся краской на ногтях, торгуется за краюху хлеба на петербургском рынке. Ее тряпичная сумка трещит по швам от старых газет с заголовками о расстреле царской семьи. Дмитрий, в сапогах со стоптанными каблуками, подбрасывает монету: "Поедешь в Париж – вернешь память. Или кошелек бабушки". В поезде, где пахнет махоркой и лавандовым одеколоном, Владимир учит ее
Линдси, с выцветшей татуировкой на запястье и потрескавшимся лаком на ногтях, находит тело мужчины в углу гаража своего автосервиса. Вместо звонка в полицию, она заворачивает труп в промасленную брезентовую ткань, цепляет к его руке кольцо с гравировкой *"Райан"* и сбрасывает в заброшенный карьер за городом. Ее отец, Донован, бывший шериф с трясущимися руками из-за болезни Паркинсона,
Энни, рыжая 16-летняя девчонка в потёртой косухе, переезжает с матерью-медсестрой из провинциального Ашленда в Нью-Йорк. Их новая квартира на 5-й авеню пахнет старым паркетом и лавандовым освежителем — предыдущая жиличка, миссис Брукс, оставила в шкафу связки писем 80-х. В школе St. Clare’s Энни сталкивается с Лиамом, парнем из Бронкса, который рисует граффити в форме стикеров: «Ты же не из тех,
Эмили, бывшая журналистка, возвращается в родной Брекенвилль после увольнения и обнаруживает, что местный приют для собак "Лапушка" на грани закрытия. Мэр Томпсон, в костюме с ёлочной брошкой, заявляет ей в кабинете со сломанным радиатором: "Земля под отелем нужнее, чем стая дворняг". Она крадёт ключи от заброшенного склада на окраине — ржавые клетки, запах плесени — и решает