В Белграде, в хрущевке с треснувшими подоконниками, 27-летний Милош чинит старый радиоприемник, пока за стеной соседка ругается на кота. Его младшая сестра Яна, в розовой кофте с капюшоном, разгружает коробки в семейном кафе «Златно дупе» — платит за учебу на архитектора. «Опять задержали премию, — бросает Милош, вытирая руки об штаны, — Мама просила 5000 динаров на лекарства». Яна молча
Лив, 27 лет, бармен из Осло, обнаружила в бабушкиной квартире за керосинкой потрепанный дневник 1940-х. На странице с водяными пятнами — рисунок чайки и запись на норвежском: *«Эйнар с Шетландских островов говорил, птицы уводят шторма»*. Подруга Марта, ковыряя вилкой салат из макарон, усмехнулась: «Типичная бабушкина мистика. Она же ворожила на кофейной гуще». Но вечером Лив заметила в небе стаю
Иван, электрик с улицы Гагарина в Нижнем Новгороде, нашел потрескавшуюся медную лампу в мусорном контейнере возле общаги. Принес домой, начал чистить тряпкой — из горлышка повалил сизый дым. Появился тип в выцветшей тюбетейке, с татуировкой в виде полумесяца на запястье: *"Три штуки, не больше. И чтоб без возвратов"*. Иван, щурясь от запаха горелого масла с кухни, пробормотал:
На набережной Мойки, под фонарём с треснувшим стеклом, нашли труп мужчины в потёртом драповом пальто. Мария Сергеева, затягиваясь «Беломором», присела рядом: в кармане жертвы – серебряный медальон с выцарапанной надписью *"Лена, 1925"*. Рядом валялась гильза от нагана. «Опять из прошлого тянут, – буркнул помощник Глеб, щурясь на мутную воду. – В архивах порыться надо, пока следы не
Анна, сотрудница провинциальной библиотеки в Выборге, нашла в старом комоде конверт с выцветшими фотографиями и письмом от матери, умершей три года назад. *"Прости, что молчала. У тебя есть брат"* — строчки дрожали под пятном чайной заварки. В архиве ЗАГСа, пролистывая журналы 1987 года, она выяснила: отца три месяца назад похоронили под именем "Сергей Ветров", хотя в паспорте
Эмили, 24 года, снимает в своей лос-анджелесской квартире с розовыми стенами и гирляндами unboxing-ролики для 300К подписчиков. Её сосед Джейк, бывший монтажёр студенческих короткометражек, редактирует видео на ноутбуке с наклейкой «CTRL+S saves lives», попивая Red Bull. «Если не выйдем в тренды до пятницы, рекламный контракт с Glow Cosmetics провалится», — бормочет он, стирая пепел сигареты с
Элиас, 22-летний студент киношколы, тащит ящик со старой аппаратурой в заброшенную психиатрическую лечебницу в Блэк-Роке. Его команда — Лина с камерой Sony VX1000, Джек с потрёпанным микрофоном Sennheiser и Софи в костюме медсестры из секонд-хенда — спорят о расписании. «Тут даже розетки не работают, — бормочет Джек, тыкая вилкой в облезлую стену. — Будем свет от генератора тянуть?» Софи
Эйлин Рорк, грузчица из дублинского порта, каждое утро начинала с чашки перегретого чая, разбавленного сгущенкой. В тот день ящик с норвежской сельдью показался ей тяжелее обычного. Шон, начальник дока в растянутом свитере, бросил: «Опять селедка? Мне уже снится этот запах». Под слоем льда Эйлин нашла металлический диск с трещинами, напоминающими кельтские узоры. Когда она прикоснулась, в порту
Джейк, 17 лет, в рюкзаке всегда носит потёртый блокнот с координатами, оставленными старшим братом Илаем перед исчезновением. Его подруга Миа, ворчливая фанатка геокешинга, тащит его в ржавый фургон через Неваду, проверя каждую остановку: заброшенный мотель «Санрайз» с выцветшим билбордом, закусочную с липкими столами, где официантка Лора шепчет: *«Ваш парень с фото? Он брал кофе с каким-то типом
Люк Моро, 32 года, вынужден переехать в ветхий дом на окраине Лиона после смерти отца-алкоголика. В подвале он находит коробку с письмами 1980-х, адресованными некой Изабель Шарль — бабушке, о которой семья молчала. «Почему мать сожгла все фото?» — спрашивает он сестру Элен за кухонным столом, разглядывая пятно вина на потрескавшейся скатерти. Та молчит, чистя картошку ножом с обломанным
Том Харпер, бывший учитель истории, ковыряет вилкой остывший омлет в забегаловке *Red Lantern*. Напротив — Линда Моррис, местный юрист с фиолетовым клатчем. «Если просочится, что ты задолжал налоги за гараж, кампания лопнет через неделю», — бросает она, разворачивая сигарету. Том молчит, глядя на треснувшее окно, за которым грузовик разгружает ящики с пивом. На столе между ними — липкие кружки
Юки, 19 лет, работает в крошечном кафе «Silver Spoon» в районе Сибуя. Каждую ночь после смены она протирает стойку с царапиной от кофемолки и разгадывает кроссворды в газете 1987 года. Однажды в дверь входит Хикару — парень в выгоревшей куртке с нашивкой в виде полумесяца. «Латте с корицей, — говорит он, разглядывая рисунок пенки. — У тебя руки дрожат. Перед сменой ешь бананы». Юки замечает, что