В Екатеринбурге, в промзоне за Уралмашем, 19-летний Артем каждое утро пробирается через сугробы к автобусной остановке. Его рваная куртка не спасает от ветра, а в кармане — бутерброд с колбасой, завернутый в газету «Комсомолка». На заводе «Серп» он чинит станки, пока напарник Вадим ворчит: «Опять масло слили, как будто самим потом не мыться». Вечером Артем задерживается у заброшенной котельной —
Викрамджит Сингх Валья, или просто Вики, каждое утро начинает с проверки карманов — ищет обрывки чеков, ключи, иногда чужие телефоны. Его жена Суприя устало спрашивает за завтраком: «Вчера ты принёс домой папку с цифрами 23K-Р. Это что?» Он пожимает плечами, замечая свежий синяк на запястье. В клинике доктор Ананд показывает ему записи сеансов, где Вики говорит хриплым голосом: «Роман не любит,
Бен, худой парень в очках с потрескавшейся оправой, пересчитывал выручку после закрытия кафе на углу 5-й авеню. Джилл, рыжеволосая официантка с татуировкой совы на запястье, нервно теребила край фартука, испачканный корицей. "Опять переплатила на три доллара, — щелкнул калькулятором Бен, — Вчера клиент ушел с лишней десяткой". Джилл потупилась: "С цифрами я всегда как со сварным
Сергей и Дмитрий, опера из 5-го отдела, копались в ржавых контейнерах на промзоне за Выборгской. Ветер гнал обёртки от «Беломора» по льду. Информатор, Васька-Косой, тыкал пальцем в сторону полуразрушенного цеха: «Там ваши «гости» с Урала палят по счётчикам. Вчера Макарку с моста спустили — за язык». Димка закурил, сплёвывая крошки табака: «Опять эти долбоёбы с гвоздём вместо мозгов. Нам тут опять
Доктор Мартин Рид, с желтым блокнотом в руке, спускается в архив через узкий подвал. Пыльные папки 1974 года валяются рядом с разбитой лампой — внутри записи о пациенте Джозефе Картере, который вырвал себе глаза, бормоча: *«Они в стенах»*. Санитарка Эллис, перебирая ключи в кармане халата, натыкается на запертую палату №6. За дверью — детская коляска, обмотанная цепями, и запах горелой кожи.
Чэн Минь, владелец аптеки *«Золотой корень»* на углу улицы Сяньгай, трижды в неделю принимал поставки сушеных грибов и упаковок женьшеня. В коробках с этикеткой *«Для суставов»* он находил конверты с микрофильмами — списки имен полицейских информаторов. Его соседка Ли Янь, официантка в кафе *«Лотос»*, забирала их, пряча под подносом с чашками пузырькового чая. «Счет за электричество повысили на
В Екатеринбурге жарким августом 2013-го из инкассаторской машины пропадает 100 миллионов рублей. Следователь Игорь Волков, в мятом пиджаке и с сигаретной пачкой в кармане, осматривает место: разбитые стекла, следы резины на асфальте, запах гари от подожженного мусорного бака. Участковый, вытирая платком потный затылок, бормочет: «Камеры опять глючили». Волков щелкает зажигалкой: «Третий месяц
Водитель Виктор, в заляпанной маслом куртке, закуривает у маршрутки с глохнущим двигателем. Кондукторша Люда, с потёртой сумкой для мелочи, кричит на опаздывающую пенсионерку Галину Петровну: «Быстрее, бабка, все ждут!» В салоне студент Артём в наушниках втискивается между мужиком с сеткой картошки и девушкой, которая ест чебурек, обжигая пальцы. Маршрутка №214 петляет через дворы, объезжая
Соён, в потёртой кофте с капюшоном, прячет сигареты за канализационной трубой возле школы в районе Ёнсан. Её друг Минхо, в кроссовках с отклеенной подошвой, торгует жвачкой из автомата на станции Хапчон: *«Если поймают — скажешь, что это витамины от бабушки»*. По вечерам они красят граффити на бетонной стене за продуктовым магазином «Счастливый день», где мать Соён выбивает чеки на кассе. Однажды
Чха Джэ Хва, работница консервного завода в припортовом районе Пусанa, каждое утро надевает прорезиненный фартук и чистит бочки для закваски. Её муж, О Гван Су, в это время сидит на кухне их однокомнатной квартиры, разводит акварель дешёвой кистью и повторяет: «Сегодня точно продам хоть один пейзаж». Их дочь Ми Хо, пряча учебник под партой на уроках, переписывает конспекты для одноклассниц за 500
Картер, бывший карточный шулер, мыл чашки в кафе *Blue Sparrow* на окраине Чикаго, когда в дверь вошла Эмили — его бывшая напарница в черном кожаном пальто, пахнущем дождем. Она швырнула на стойку газету с фото украденной картины Ван Гога, прошептав: *«Музей ждет замену до четверга. Твой мазок точь-в-точь… или ты предпочитаешь, чтобы Сальвадор нашел тебя здесь?»* За окном грузовик с мороженым
Олег, худой парень в потрёпанной куртке, ковыряется в карманах на киевском рынке «Юность». Воняет жареными семечками и дешёвым парфюмом из ларька, где Марина, рыжая продавщица с татуировкой дракона на шее, пересчитывает пачки «Примы». «Слышь, опять твой Слава приходил, — бросает она, не поднимая глаз. — Говорит, если завтра не отдашь три сотни, костей не соберёшь». Олег плюёт под прилавок,