В Москве начала 1990-х Саша Морозов, 24 года, узнаёт, что ему срочно нужна операция на сердце. Его друзья — Илья, студент-медик с потёртым рюкзаком, и Витя, бывший водитель троллейбуса, — собираются в гараже возле старой «копейки», считают мелочь из жестяной банки. «Сколько надо?» — хрипит Витя, закуривая «Приму». «Тысячу баксов. Или три миллиона рублей», — отвечает Илья, вытирая очки рукавом.
Джейкоб Мерсер, худой парень в потёртой кожаной куртке, нашёл старый компас в трясине за заброшенным сараем дяди Ллойда. *«Стрелка не на север показывает, а туда, где маяк был»,* — пробормотал он, вытирая грязь о джинсы. Его сестра Эмили, с рыжими волосами, собранными в беспорядочный пучок, разбирала коробки в доме и наткнулась на письма 40-х годов: некий «К.Д.» упоминал «шум под водой» и
Эмир, запылённый и с потёртым чемоданом, возвращается в приморский городок после десяти лет в Стамбуле. Сестра Лейла встречает его на автовокзале с холодным «Ты опоздал на похороны на два дня». В наследство от отца им досталась полуразрушенная мастерская по варенью: треснувшие банки, ржавые весы, запах забродившего инжира. «Рецепт был только в его голове, — бросает Лейла, разбирая груду писем с
Антон и Лера встречались каждый вечер у старой автобусной остановки возле хлебозавода. Он в засаленной куртке с оторванной молнией, она — в выцветшем платье, подаренном сестрой. «Ты же умнее всех тут, почему не уедешь?» — спросил он как-то, разминая пальцами окурок. Лера потянула шарф выше подбородка: «Мать на инсулине, долги за свет. В Москву — только если с тобой». Антон молчал, глядя на ржавые
Джек Морроу, пятнадцать лет, в рваных кедах и с рюкзаком, заляпанным краской, каждое утро резал углы через парк Хайд-Парк, чтобы успеть на автобус 412 до школы в Ньютауне. Его младшая сестра, Эмили, вечно забывала ланчбокс с сэндвичами с веджемайт — приходилось разворачиваться у киоска с мясными пирогами. «Опять в долг полезешь?» — хрипел продавец Джо, вытирая руки о фартук. В классе Лиза Чен, в
Лагуна Блю, с радужными жабрами, дрожащими от волнения, проверяла микрофон в школьной столовой, украшенной светящимися медузами в аквариумах. Завтра её сольное выступление на «Музыкальном потрошителе», но горло внезапно сжалось, будто кто-то вытащил пробку из раковины. «Чёрт, я даже пискнуть не могу!» — прохрипела она, вцепившись в руку Фрэнки Штейн, чьи электроды на шее мигали от беспокойства.
Эмили Картер, 28-летний бухгалтер из Нью-Йорка, приезжает в родной городок Брекенвилль на Рождество. Отец, Том, владелец старой пекарни «Sugar Pine», просит помочь с долгами. За ужином в закусочной «Мэйблс» он признаётся: «Джейсон Харпер, наш главный клиент, согласен рефинансировать кредит… если ты выйдешь за него». Эмили в ярости: «Ты продал мою жизнь за мешок муки?» На следующий день она
Джейк оставляет грязную сковороду в раковине после яичницы, а Энни тычет в неё вилкой, пока масло не застынет хлопьями. "Ты же видел, как я вчера оттирала это дерьмо?" — шипит она, замечая его кроссовки на бежевом диване. Он, не отрываясь от Xbox, бросает: "Через пять минут уберу", но забывает, пока Энни не спотыкается о рассыпанные чипсы. Их бруклинская квартирка с окнами на
Хотаро, паренек в очках, переезжает из Токио в душный сельский дом с покосившимися татами. Его отец умер, оставив старые книги и потрепанный рюкзак. В местной школе, где классы пахнут сыростью, он сталкивается с Рюко — девочкой, которая таскает в сумке пакет с сушеными грибами. «Тут все знают друг друга, — говорит она, поправляя ленту в волосах, — даже мышей в амбаре по именам зовут». После
Юкитэру Амано, худощавый парень в очках, каждую перемену прячется на задней парте, тыкая в телефон. Записывает туда всё: «9:15 — Касаи бросил мой пенал в урну. 13:40 — группа девушек у автомата с соком засмеялась, когда я проходил». После уроков во дворе школы к нему пристаёт зеленоволосая девочка в плаще — Муру Му, тычет пальцем в экран: «Твой дневник теперь предсказывает будущее на 90 дней.
Магда, копирайтер из Варшавы, приезжает в Залесье после получения конверта с ключом от дома покойной подруги Каси. В ящике комода она находит стопку писем, датированных за месяц до смерти Каси: *"Он снова приходил ночью, оставлял грязь на пороге. Марек знает, но молчит"*. Соседка, Бронислава, приносит банку соленых огурцов и бормочет: *"Тут не любят чужих. Особенно тех, кто
Юи, Рицу, Мио, Муги и Адзуса копят на билеты в Лондон, продавая домашнее печенье на школьном фестивале. Рицу, потрясая конвертом с деньгами, спорит с Юи: «Если ты купишь ещё один плюшевый кекс в автомате, мы не наскребём на хостел!» Мио втихаря пересчитывает список вещей в третий раз, а Адзуса беспокоится о визах, тыча пальцем в паспорт Муги: «Тут точно срок действия не истёк?» В аэропорту Нарита