Измаил, худощавый паренёк в потрёпанной кожаной куртке, прибивается к китобойному судну «Пелег» в порту Бремена. Там же встречает Квикега — коренастого гарпунера с татуировкой осьминога на шее, который вяжет сети у причала. "Думаешь, море шутит?" — бросает Квикег, указывая на штормовые тучи. На борту капитан Ахав, хромая, обходит трюмы, проверяя бочки с ворванью. Его стеклянный глаз,
Аделаида Семёновна, 72 года, живет в деревянном доме под Новосибирском. Половицы скрипят, на кухне — треснувший самовар, который она упорно чистит содой. Внучка Лида, 19 лет, приезжает из Москвы после отчисления из института. «Тут крыша протекает, печь дымит», — бормочет она, разглядывая потолок. Ада молча ставит на стол тарелку с щами, достает из комода пожелтевший конверт: «Твой дед письма с
Варг копался в делах Карла Гуннарсёна, механика с рыбзавода. Холодный бергенский дождь стучал по жестяной крыше портового бара, где Элина, коллега пропавшего, теребила мокрый шарф. "Он таскал с собой потрёпанный блокнот две недели, — сказала она, вытирая пивную пену с стола, — шептался по телефону возле холодильников с треской". В кармане куртки Варга завалялась записка с адресом
Лора Кэмерон поправляет синий шарф на шее, застегивает сумку с помадой и служебным блокнотом. В аэропорту Айдлуайлд пахнет кофе и сигаретным дымом. Мэгги Райан, закатив глаза, шепчет: «Опять капитан Браун задержит вылет из-за своей карты погоды». В салоне Boeing 707 Дин Лоуэлл разбирает чемоданы пассажиров — под слоем рубашек находит конверт с маркой СССР. «Не нашёл ничего», — бросает он
Артем копался в рюкзаке, вытаскивая смятый конверт с зарплатой. Днепровский завод «Прогресс» гудел за спиной, а Игорь, в засаленной куртке, толкнул его локтем: *«Слышь, в «Обжоре» новые поставки. Говорят, Семеныч ищет людей на разгрузку…»* Через три дня Артем, пряча под куртку папку с чертежами цеха, увидел, как возле рынка бьют парнишку в красной кепке. Тот кричал что-то про долги отца, пока
Антон, слесарь с завода «Балтийский маяк», находит в цеху списанные латунные фитинги, спрятанные за ящиками с болтами. Его друг детства Сергей, который теперь крутится в сфере «закупок», предлагает сдать металлолом через знакомого перекупщика: «Слушай, ты же понимаешь, это не просто ржавьё — тут полтинник на каждого». Антон колеблется, но после задержки зарплаты соглашается. Вечером у пивного
В декабре 1941-го Жуков, в шинели с оторванной пуговицей, ставит кляксу на карте под Москвой. "Танки Гудериана тут, — тычет пальцем в заснеженные поля. — Перебросим две дивизии с Дальнего Востока, к утру". В штабе пахнет махоркой и сапожной мазью. Связист Коля, 19-летний с ожогами на щеках, шепчет адъютанту: "Маршал третий день не спит, кофе пьёт из консервной банки". Под
Семнадцатилетний Игорь Соколов торопился на смену в цех №3, пока его друг Денис Малышев чинил «Жигули» возле гаража с облупившейся краской. «Опять опоздаешь, старик, — крикнул Денис, вытирая руки об промасленную тряпку. — Слесарь-пенсионер быстрее гайки крутит». По вечерам они собирались у старого элеватора: пили дешёвое пиво из жестяных банок, слушали треск радиоприёмника. Игорь мечтал купить
Элиана, пятнадцатилетняя школьница из Сент-Клэр, каждое утро перед уроками забегала в булочную *«La Lune Grise»*, где ее друг Люк разгружал мешки с мукой. Однажды, помогая ему искать сбежавшего кота в подвале, она наткнулась на треснувший медный шар под грудой старых газет. «Чего это тут?» — потянула она за ржавую цепь, случайно порезав палец. Кровь попала на поверхность, и шар ожил, замигав
Марина, с потрёпанным чемоданом и картой на русском, спотыкается о выступ мостовой возле Кампо Сан-Бартоломео. Из кармана выпадает фотография мужчины в шляпе — единственное, что осталось от матери. Антон, в мятом пиджаке и с билетом на обратный рейс в Москву, подхватывает снимок, едва не уронив свой паспорт в канал. «Вы вообще смотрите, куда идёте?» — Марина хватает фото, пытаясь стереть каплю
Джоанна, тридцати двух лет, юрист из района Хэмпстед, замечает, что Питер, ее муж, архитектор, стал задерживаться на работе. В ящике его стола она находит ключ от неизвестной квартиры на Бейкер-стрит и билеты в театр на имя «Клара». За ужином, перебивая шум метро за окном, спрашивает: «Ты не спал опять? Воняешь чужими духами». Он молчит, перебирая вилкой салат. На следующее утро Джоанна едет в
Кашви Гровер, сын владельца строительной компании из Мумбаи, впервые сталкивается с Нандини Шармой на ступенях колледжа SVKM. Она, живущая в переулках Дадара с матерью-швеей, роняет папку с чертежами, а он, в белых кроссовках и с ключами от BMW в руке, неловко пытается помочь. «Не надо, сама справлюсь», — бросает она, замечая его часы Rolex. После пар он видит, как Нандини толкается в автобусе №