Аяме, 17 лет, разливает кофе в узком кафе возле станции Син-Осака. По вечерам она прячет потрёпанный блокнот с текстами песен под стойкой бара, пока шеф ругается на подгоревшие тосты. На заброшенной сцене театра «Кирара» Сакура, в чёрной кожаной куртке, ставит ногу на стул, поправляя дырявые колготки: «Ты опять путаешь реплики после второго акта. Мечтаешь упасть в оркестровую яму?» Запах
Ли Мин, студент из Пекина, случайно находит в старом шкафу кассету с записью голоса покойной бабушки, где она диктует рецепт пельменей с капустой. Он пытается повторить блюдо, но тесто постоянно рвется, а начинка выпадает. За окном гудят машины, а соседка стучит в стену из-за запаха чеснока. *«Опять картошку чистишь? Дай я помогу»,* — говорит мать, заглядывая на кухню, но Ли Мин отмахивается,
Харуто, детектив с вечным пятном от кофе на галстуке, натыкается на труп в переулке Сибуи. На запястье жертвы — вырезанный треугольник, как в деле двухлетней давности. «Смотри, старый шрам тут перекрыт новым порезом, — бормочет Рёко, патологоанатом, поправляя очки с синим светофильтром. — Кто-то тренировался». В кармане убитой — билет на закрытый спектакль в театре «Акасука-Эн», где неделей
Нана Мидзуно, корректор из токийского издательства, получает от начальника Танаки задание: проверить рукопись про кемпинг в горах Нагано. Поезд задерживается из-за снега, а в автобусе до посёлка Ябухара она сталкивается с Рюном Кавамурой — гидом в потрёпанной шерстяной шапке, который грузит в багажник ящики с консервами. «Ты же не из тех, кто боится спать в палатке?» — усмехается он, помогая ей
Нодока Хибари, рыжая девочка в потёртых кроссовках, переезжает из горной деревни в приморский городок. В школе-интернате с конюшней её встречает Токо Тэндзин — высокая брюнетка в сапогах для верховой езды, размахивающая щёткой для чистки лошадей. "Здесь не няньчатся, — хрипит Токо, указывая на стойло с серой пони. — Кормишь сама, чистишь сама, тренируешься до седьмого пота". Нодока,
Юки в розовом кимоно с выцветшим узором ждала Хироши у алтаря синтоистского храма в Нагано, пока дождь заливал глиняные горшки с хризантемами. Ее мать, Рэйко, щелкала счетыком в углу — пересчитывала конверты с деньгами, бормоча: «Тридцать тысяч иен от дяди из Осаки… смехотворно». Свечи погасли из-за порыва ветра, когда шафер Кейта уронил поднос с сакэ. «Простите, я…» — начал он, но крик тети
В старом токийском доме с треснувшими стенами Мария, кукла с механическим сердечником вместо левой руки, каждое утро чинит сломанный чайник. Ее создатель, профессор Игараси, прячет под шарфом шрамы от ожогов — следы взрыва в лаборатории год назад. "Ты снова забыла смазать суставы", — бормочет он, вставляя новую шестеренку в колено Айко, куклы-подростка с треснувшим голографическим
Мию Сасоро, инженер-строитель из Токио, случайно оставляет папку с чертежами нового моста на скамейке у канала. Мигель Пинто, португальский художник, забирает её, перепутав со своим рюкзаком, в котором лежали эскизы заброшенных доков Лиссабона. В сумке Мию находит альбом с набросками волн и треснувшей керамики. "Это не мой эскиз... Здесь линии как будто дышат", — бормочет она,
Юка, старшеклассница с розовыми прядями в волосах, моет кружки в кафе «Luna», где каждый день рисует кошачьи мордочки на латте для клиентов-офисников. Её соседка по парте, Саори, в рваных джинсах и с гитарным ремнём через плечо, втихаря пишет аккорды на обороте школьных тестов. «Ты же знаешь, что ми-бемоль у тебя вечно фальшивит?» — Юка бросает в неё бумажной салфеткой во время скучной лекции о
Хаяте ковырялся в панели управления VF-31, пытаясь заставить дрожащий экран радара работать. В ангаре Macross Elysion пахло смазкой и кофе третьей варки, который капитан Эрнест Джонсон разливал в пластиковые стаканы. Фрейя, обернувшись в потертый плед, напевала что-то под нос у терминала связи, сверяя расписание выступлений Walküre с графиком патрулей. «Эй, Иммельман, — крикнула Мираж, поправляя
В шестом округе Парижа, на крыше старой пекарни, Пьер Леруа поправляет очки, считая корзины с багетами. Его дочь Мари, в фартуке в муке, кричит снизу: «Папа, машина с мукой опять застряла у моста Сен-Мишель!» Тем временем в Эльзасе, среди виноградников, фермер Жан-Клод Бонне спорит с соседом о кислотности почвы, тыча пальцем в карту на капоте трактора. В Лионе шеф-повар Элен Тиссо, разбирая
Хирото Каштанов каждое утро проверял ловушки для кабанов на краю Колючего Бора, пока дети — Юта с рваным ранцем и Сакура в выцветшем платье — собирали каштаны для маминого кафе. "Опять глина в кроссовках", — ворчал Юта, вытряхивая гравий у школьных ворот. Мидори, обмотав волосы полотенцем, перебирала запас жареных каштанов в кладовке: "Если к вечеру не соберёте десять мешков,