Люк Бернар, следователь из Марселя с привычкой жевать мятные леденцы, нашел в кармане погибшего моряка смятый чек из кафе *Le Havre* на улице Бретань. «Опять эти чертовы контейнеры…» — пробормотал он, разглядывая следы краски на теле — оранжевые полосы, как на грузовых судах. Его напарница, Клэр Дюваль, в это время копалаcь в архивах порта: старые журналы регистрации показывали, что корабль
Нура, 17 лет, переезжает из сине-белых улочек Сиди-Бу-Саида в Тунисе к матери в Брюссель после развода родителей. Её отец, Халид, реставратор керамики, перед отъездом суёт в руку потёртый компас с гравировкой «Аль-Андалус»: «Твоя бабка находила с ним общий язык с джиннами. Может, и тебе пригодится». В Брюсселе, разбирая коробки в квартире над кондитерской *Désiré*, Нура находит письма 1940-х
Люка, в помятой рубашке и с чемоданом из кожи, треснувшей по углам, приезжает на автовокзал Сен-Луи. В кармане – письмо от нотариуса о наследстве: аптека отца, запертая с 90-х, пахнет нафталином и сушеным тимьяном. В кафе «Ле Марше» Мари, в фартуке с пятнами кофе, ставит перед ним эспрессо: *«Жан-Клод умер не от инфаркта. Спроси Антуана, почему мэрия выкупила участок за больницей через неделю
Ив Мартен, медсестра в парижской клинике на улице Мобер, каждое утро провожает дочь Лу в сад у парка Монсури. В пятницу, пока Лу ковыряла вилкой омлет, Ив заметила пятно йодура на халате — вчерашний вызов к пожилой соседке, мадам Леблан, упавшей с табуретки. Антуан, муж, в это время собирал чемодан: «Шеф хочет, чтобы я провел две недели в Лионе. Ты справишься?» Он не услышал ответа. Вечером,
Салах, лейтенант алжирской полиции с подпалиной от сигареты на мундире, рылся в отчете о третьем трупе за неделю. Все жертвы — мужчины с перерезанным горлом, на груди выжжен символ: перевернутый полумесяц. Его напарник Мессиауд, вечно жующий жвачку с мятным запахом, тыкал пальцем в карту: «Гараж возле рынка Эль-Хаммам. Свидетели видели белый фургон с царапиной на дверце». За окном участка в Касбе
В пригороде Монтрёя Бенуа, бывший инженер-эколог, заклеивает окна квартиры скотчем, пока его жена Леа перебирает консервы с истекшим сроком — тунец 2017 года, две банки фасоли. Их сосед Марсель, пенсионер с тремором в левой руке, стучит костылем в дверь: *«Свет вырубили на rue de Paris… Говорил же, газовые плиты первыми отключат»*. Дети, Луи и Манон, рисуют на обоях маркерами схемы «безопасных
В маленьком городке Сент-Этьен-дю-Вулькан рыбак Люк Бертран находит в сетях потрескавшийся ящик с выжженным символом — переплетенные змея и гора. Он тащит находку в гараж, где его сестра Элен, геолог, чинит старый спектрометр. В ящике — письма 1927 года от некоего Анри Р., фотография группы людей у кратера и карта с пометкой *"Они не ушли"*. За ужином в кафе *"Лава"* местный
Люка Моро, архивариус из Лиона, каждое утро протирал пыль с коробок в подвале муниципальной библиотеки. В ящике с пометкой *1940–1944* он наткнулся на переписку между медсестрой Жюльетт Леруа и немецким солдатом Эрихом Брауном — письма были завёрнуты в обрывок карты с отметками бункеров под парком Тет-д’Ор. «*Ты представляешь, если это не выдумка?*» — спросил он коллегу Матильду за обедом в кафе
В прибрежном городке, заваленном пустыми устричными ракушками, комиссар Люка Моро ковыряет ботинком труп мужчины в водолазном костюме. Рыбаки в резиновых фартуках толпятся за лентой, один бормочет: «Второй за месяц — опять прилив вынес». Ассистентка Элоиза, сжимая блокнот с отслоившимся уголком, тычет в синяк на шее жертвы: «Смотри, как будто от удара тросом… но следы неровные». Люка перебивает:
Луиш, лысеющий португалец в потёртой кожаной куртке, тащит ящики с контрабандными платами через доки Лиссабона. В кафе *A Padaria* его ждёт Софи, француженка с татуировкой жука на запястье. «Опять опоздал на час, — бросает она, разминая крошки пастель-де-ната. — Полиция в порту ищет грузовик с Марокко». Он достаёт из кармана ключи от склада в Алфаме: «Если Эдуардо спросит, скажи — я в Париже». На
В женском интернате на руандийском холме, заросшем эвкалиптами, шестнадцатилетние Глория и Вероника чистят форму щётками с содой. На уроках истории мсье Пьер рисует на доске границы племён тутси и хуту, а девочки передают записки с вопросами: *"Ты видела, как директриса опять забрала у Амины крестик? Говорит, не по уставу"*. По вечерам они крадут манго из монастырского сада, пряча плоды
В Шанхае 17-летняя Мей Линь тайком пишет тексты в тетрадь с рекламой стирального порошка, пока гладит рубашки в прачечной «Чистая Волна». Её отец, Чэнь Хуа, кашляет за ширмой в углу комнаты — лекарства от туберкулёза съедают треть зарплаты. На рынке Жэньминь она сталкивается с Лю Цзинем, который таскает гитару в чехле от бадминтонной ракетки: «Твои пальцы в мозолях от утюга, а не от медиатора.