Андрей, в мятом свитере, и Оля, поправляя очки, стоят в очереди в киевском ЗАГСе. Он нервно перебирает пачку документов: "Слушай, а если спросят, где мы познакомились? Говорим, как договаривались — в метро, когда у меня заела карта". Она достает из сумки печенье "Юбилейное", отламывает кусок: "Лучше скажем, что на книжной ярмарке. Ты ж вон даже Коцюбинского не
Антон, курьер с пробитым колесом велосипеда, каждое утро объезжает киевские улицы — от Подола до Лысой горы. В маршруте всегда пятно: граффити у выхода из метро «Левобережная», которое меняет сюжет за ночь. Вчера — взрыв сверхновой, сегодня — девушка с волосами цвета ржавчины. «Ты видел?» — спрашивает он у продавца шаурмы, тыча пальцем в стену. Тот пожимает плечами: «Да это бомжи рисуют, или ты с
Анна, учительница младших классов из Коломыи, каждое утро поправляла очки и раздавала тетради с пометками синей ручкой. В классе пахло мелом и мокрыми куртками — дети приносили запах осеннего дождя. «Пані Анно, а чому на вулицях танки?» — спросил Васько, размазывая грязь по обложке. Она замерла, поправляя занавеску с выцветшими ромашками: «Це… навчання». Ветер донес гул со стороны вокзала, где
Кирилл, 27 лет, слесарь с донецкой шахты "Прогресс", после ночной смены натыкается на ржавую коробку с чертежами странного устройства — что-то вроде громоотвода, но с медными спиралями. В углу стоит подпись: «Лаборатория №4, 1986». Заинтересовался, начал ковыряться в архивах заброшенного НИИ за городом. Там встретил Настю, студентку-историка из Харькова, которая искала документы про
Тарас чистил клинок об потрепанный рукав, пока Оксана разворачивала карту на корявом пне. «Слушай, тут через балку Старую идти — быстрее будет», — бросила она, тыча пальцем в пятно от кофе. Мирослав, сидя на облупленном ящике из-под патронов, хрипел: «Опять через грязь? У меня сапоги с прошлого раза не просохли». В селе Подгорное, куда они вернулись на рассвете, пахло жженым деревом — казаки из
Ольга, менеджер из киевского банка, приезжает в село Глибове продать бабушкин дом. В ржавом почтовом ящике находит открытку 1982 года — соседка Надя, в платке и выцветшем фартуке, тащит ведро с колодца: "Заходи, коли документи підпишеш. У мене вишневе варення з прошлого літа залишилось". В доме пахнет плесенью и старой печкой. Ольга роется в сундуке: школьные грамоты, фото деда в
Катя, разбирая хлам у бабушкиному горищі, натрапила на пошарпаний щоденник із замшеною обкладинкою. Він лежав під зламаним годинником, де застиглі стрілки показували 3:47. На першій сторінці — ім’я *Остап*, дата *1934 рік*. Вона перегортала сторінки, коли її брат Микола, обпіраючись на коцюбистий диван, кинув: «Там, мабуть, про таємний хід під льохом пише?» Замість відповіді вона знайшла мапу
Оксана, с облупившимся лаком на ногтях, разбирает коробки в гостиной бабушкиного дома под Херсоном. На подоконнике — аквариум с золотой рыбкой, которую та упорно называет «мой майор» из-за красного плавника. В соседней комнате Марк, парень в застиранной футболке с принтом «Rammstein», чинит розетку, искрящуюся при каждом включении чайника. «Ти ж електрик, чи не так?» — бросает Оксана, перебирая
Оксана, продавщица из сельского магазина «Рассвет», разгружала пачки гречки, когда в дверь вошел мужчина в запыленных ботинках. «Можно воды?» — спросил он, вытирая пот со лба. Андрей, киевский архитектор, приехал реконструировать старую мельницу, которую местные давно прозвали «чертовым колесом». Вечером, за чаем с чабрецом на кухне у бабы Параски, он рассказывал о стеклянных фасадах, а Оксана
В студии с линолеумным полом и потрепанными бархатными занавесками Сергей, ведущий в пиджаке с блестками, толкал Ольгу локтем: «Смотри, Витя в костюме аиста опять лампу хвостом задел». За кулисами участник в маске медведя, Паша, пытался достать из пасти костюма застрявшую вафлю — крошки сыпались на пол. Зрительница в третьем ряду, тетя Люда, кричала: «Цыпленка угадала сразу! У него ботинки на два
В Киеве, на Оболони, сестра Лида Моисеева ворчит на брата Сергея, который притащил в их хрущёвку старенький мотоцикл «Урал». «Опять хлам в коридор поставил!» — стучит она половником по кастрюле с борщом. Сергей, механик из гаража на Подоле, ковыряется в двигателе, игнорируя её. Их мать, Нина Петровна, вяжет носки у телевизора, где крутят новости о кризисе. В это время в Одессе племянница Лиды,
Катя чинит джинсы на коленке, пока Оля щелкает пультом от старого телевизора. За окном хрипит трамвай №18 — он каждый вечер застревает у их общежития на Подоле. «Опять свет вырубили», — бормочет Оля, доставая из сумки фонарик с треснутым стеклом. Под кроватью у Кати спрятан нож с обмоткой из изоленты — подарок брата-срочника. Они нашли вчера в мусорке за «Арсеналом» окровавленную косынку с