В приграничном селе возле Луганска братья Сергей и Витька копались в старом «Запорожце», пытаясь завести мотор. Сергей, в засаленной футболке, сплюнул на землю: *«Опять эти провода гнилые…»* За холмом дымила сгоревшая мельница, пахло гарью и полынью. По рации у соседа бубнили про «демилитаризованную зону», но Витька, щурясь от солнца, только мотнул головой: *«Херня. Вчера у Петровича корову
Оксана выходит из старого автобуса «Богдан» возле сельского магазина «Рассвет», под ногами хрустит щебень. В руках — потрёпанный чемодан с наклейками киевских хостелов. Бабуля Марьяна ждёт на лавочке у ворот, в платке поверх седых волос. «Ти ж мов та чайка, прилетіла, коли штормить почало», — бормочет она, протягивая пирог с капустой. В доме пахнет сыростью и сушёной мятой. На кухне — треснувшее
В Хайдфилде пять девушек — Вилл с розовыми волосами, Ирма в синем худи, Тарани с дредами, Корнелия в кожаном жакете и Хай Лин с карманным зеркальцем — случайно находят в школьной котельной портал в Кандракар. Вместо уроков геометрии теперь тренировки в заброшенном маяке: Ирма швыряет водяные шары в ржавые бочки, Корнелия ругается, что земляные барьеры пачкают её кроссовки. "Ты точно уверена,
В дождливом Киеве, среди облезлых хрущёвок, бывший военный Игорь Броварский копается в ржавых ящиках на заброшенном складе «Прогресс». Он находит потёртый блокнот отца с координатами: «49°50′ с.ш., 24°01′ в.д. — спроси у Марьяны з вишнёвым шрамом». На рынке «Житний» Игорь сталкивается с Анкой, журналисткой в потёртой кожаной куртке, которая рылась в архивах КГБ. «Ты тоже за *золотом райкома*?» —
Лиза, в потёртом пальто и с чемоданом, обклеенным наклейками пианино, выходит на перрон киевского вокзала. В консерваторском общежитии её встречает соседка Марина, развешивающая мокрое бельё на батарею: «Если будешь играть ночью, привяжу к стулу скрипкой». В классе №7, где пахнет лаком и пылью, преподаватель Андрей Петрович, постукивая карандашом по фонотеке, бросает: «Твой Шопен звучит как марш
Анна, в прошлом медсестра из Винницы, устраивается домработницей в киевский особняк Игоря Семёновича — владельца сети автомоек. Первый день: она чистит хрустальные люстры в гостиной с видом на Днепр, пока дочь хозяина, Лиза, 15 лет, разбрасывает футболки с запахом сигарет. «Ты здесь надолго?» — Лиза щёлкает жвачкой, уставившись в телефон. «Пока не надоест твоему папе», — Анна поправляет салфетку
Лиза щелкает селфи на фоне подземного перехода возле Бессарабки, поправляя рыжие пряди. В наушниках — крик мамы: «Опять уроки прогуляла?» Она ставит телефон на тротуарный бордюр, ловит ракурс так, чтобы в кадр попали неоновые вывески. Рядом Артем в растянутом свитере ковыряет кофе с кленовым сиропом в кафе «Львівські пляцки», листает ленту: «Смотри, у Саши пятьсот лайков за вчерашний стрим. Нам
В кабинете с отслоившимися обоями Виктор Семенюк, похожий на одного политика, тыкает пальцем в бумаги на столе. Его помощник Гриша, в мятом пиджаке, пытается объяснить, куда делись деньги из бюджета: «Говорили же – «на развитие инфраструктуры». Мосты чинили… в отчетах». За окном слышен гул майдана, а на подоконнике пылится банка с надписью «Варенье от Юлии». Секретарша Маринка, жуя булку с маком,
Денис, каскадёр с подбитым глазом и просроченными счетами за коммуналку, получает предложение от Олега — старого друга с татуировкой волка на шее. «Погоняем за 500 баксов. Там маршрут простой: от завода «Красный металлист» до свалки за рекой. Только не врезайся в патруль», — бросает Олег, разглядывая потёртый руль своей «девятки». Всю ночь они чинят машину в гараже, пахнущем соляркой и старыми
Кирилл, 24 года, в ржавой куртке с оторванной молнией, шагал вдоль промзоны в Днепродзержинске. На часах — 5:47, смена на цементном заводе начиналась через полчаса. Возле ларька «Светлана» его догнал Максим, вчерашние синяки под глазами контрастировали с новой кожанкой. «Слушай, пацаны с Уралмаша спрашивают — тот грузовик с шинами твой?» — сплюнул он, разминая пальцы в перчатке без пальцев.
Иван топчет окурок сапогом возле покосившегося забора, глядя, как младший брат Алексей чинит трактор. «Собирай вещи, — хрипит он, — завтра уезжаем в Ростов». Алексей швыряет гаечный ключ в лужу: «А дом? Мать перед смертью просила не бросать». В селе Подгорное уже неделю пахнет гарью — снаряд попал в элеватор за рекой. По вечерам из динамика сельсовета трещит: «Граждане, не покидайте подвалы до
Максим, 27 лет, живет в общаге на левом берегу Киева. Каждое утро он толкается в переполненном метро до офиса на Крещатике, где чинит компьютеры в старой фирме «Техноленд». Вечером в подземном переходе возле Майдана покупает чебуреки у бабушки Люды, которая всегда спрашивает: «Опять один? Жениться пора, а не железки ковырять». В пятницу пьет дешевое пиво с соседом Вовой в дворе под треск детских