Эмир, рыбак с засаленными руками и вечно пахнущий солёной водой, каждое утро проверял сети у причала Каракёя. В один из дней между дохлыми медузами он вытащил кусок кожи с выжженными знаками — карту, где вместо улиц Стамбула зигзагами бежали линии, напоминающие подземные туннели. «Босфор сегодня подарил нам не рыбу, а загадку», — пробормотал он, показывая находку Лейле, студентке, которая в это
Лейла, дочь стамбульского рыбака, протирала масляные пятна на фабричной форме, пока начальник цеха Мурат орал про «турок, которые даже конвейерную ленту портят». Она украдкой совала в карман бракованные болты — отец чинил ими лодку. Когда Мурат пригрозил уволить её за кражу, Лейла сожгла трудовой договор в пепельнице из-под его сигар и сбежала на пароме в Салоники. В порту Пирей греческий моряк
Лейла, дочь сельского аптекаря, каждое утро запрягала лохматую лошадь в сани, чтобы развести лекарства по соседним хуторам. В тот день маршрут прервал окрик из чащи: мужчина в порванном тулупе, Ард, лежал в сугробе с глубоким порезом на плече. "Ты же не из этих мест, да?" — спросила Лейла, накладывая повязку из льняной тряпки, пока он молча смотрел на дым из трубы её избы. Вечером,
Эмир, 17 лет, в рваной футболке с пятнами от травы, копался в земле возле ржавого трактора. Отец, Ахмет, сгорбившись на крыльце, считал монеты в жестяной банке: «Кредиторы придут через неделю. Если урожай погибнет, отдадим дом». Ветер поднимал пыль с высохшего поля — последние ростки пшеницы желтели под солнцем. Сестра Зейнеп, пряча под платком обгоревшие на солнце волосы, ставила перед Эмиром
Эмир, археолог с потёртым блокнотом в рюкзаке, наткнулся на рассыпающуюся карту в архивах стамбульской библиотеки. На обороте — каракули на османском: «Султанские сады, колодец, три камня». Лейла, его соседка-репортёр, застала его за расшифровкой в съёмной квартире с трещащим холодильником. «Опять рыться в пыли вместо того, чтобы зарплату нормальную искать?» — фыркнула она, но уже через час
В детстве Али и Мехмет потеряли друг друга после пожара в старом стамбульском доме в районе Фатих. Али, с ожогом на левой руке, попал в приют, потом его забрал дядя-автомеханик, живший в ветхом квартале возле бухты Золотой Рог. Каждое утро он чинил разбитые «Тофаши» и «Рено», замазывая сколы дешевой краской. Мехмета усыновила семья текстильного магната из Нишанташы — он учился в частной школе,
Эмир, старший из братьев, чинил разбитый будильник в своей тесной мастерской возле Гранд-базара, когда позвонил Джем. «Отец исчез. Взял только старый чемодан и ту самую карту с метками», — сказал младший, задыхаясь, будто бежал через холмы Каппадокии. Эмир вытер руки масляной тряпкой, заметив, как потрескавшийся циферблат отражает его морщины. В списке пропаж — девять ключей от семейного дома в
В старом квартале Бурсы семнадцатилетний Эмир тайком чинит сломанный ткацкий станок в мастерской отца, пока тот пьёт кофе с соседями. Запах оливкового масла смешивается с пылью от деревянных шестерёнок. Внезапно в дверях появляется Лейла, дочь торговца коврами, с царапиной на щеке — она убежала от сватов, предлагавших выдать её за кузнеца из Анкары. *«Если ты не примешь мой чертёж, Осман-ага
Лейла, 28 лет, с утра до вечера месит тесто в пекарне «Гюнеш» на окраине Стамбула. Её пальцы в муке, а в ушах — крики продавцов с соседнего рыбного рынка. В четверг, после смены, она застает Эмира, своего парня, в парке Эмирган с девушкой в синей кофте. «Это сестра коллеги», — бормочет он, пряча телефон. Лейла молча забирает свой старый зонт с ручкой в виде лебедя, оставленный в его машине. По
Элиф, студентка-архитектор, каждую ночь просыпается в поту от одного и того же сна: узкая улочка в районе Балат, покосившаяся дверь с медной ручкой, запах жареных каштанов. Днем она находит это место случайно, забирая кофе в закутке у бармена Али, который молча протягивает ей старую фотографию — на ней женщина в платье 1940-х стоит у того же дома. "Ты знаешь, что это за место?" — Элиф
Исмаил, 27 лет, работает в хаммаме Стамбула — чистит мраморные скамьи от известкового налета. После смены находит в почтовом ящике конверт с выцветшей фотографией отца, который исчез 15 лет назад. На обороте адрес: *"Küçük Mustafa Paşa, дом 4, третий этаж"*. Сестра Фатима уговаривает не лезть в прошлое: *"Он бросил нас, как кошки бросают котят у дороги"*, но Исмаил срывает
Эмир, худощавый парень в потертой кожаной куртке, каждое утро разгружал ящики с рахат-лукумом в крошечной лавке возле Галатского моста. Его сестра Лейла, в очках с толстыми линзами, торопилась на лекции в университет Мармара, попутно снимая на пленочный фотоаппарат трещины в стенах византийских цистерн. "Почему не выбрала нормальную камеру?" — ворчал Эмир, вытирая руки о фартук.