Марина и Люся ютились в коммуналке на пятерых, деля туалет с соседом-алкоголиком Володей и ворчливой пенсионеркой Клавдией Семёновной. По утрам девчонки толкались в коридоре: "Двинься, у меня смена через полчаса!", — кричала Люся, застряв между ведром с картошкой и развалившимся шкафом. Марина, работавшая контролёром на хлебозаводе, тайком проносила домой бракованные буханки — прятала
Майкл Картер, адвокат из Бруклина, приезжает в Москву по делу о наследстве клиента — старинной квартире на Арбате. В подъезде с облупившейся краской он сталкивается с Еленой Громовой, местной журналисткой, которая копается в архивах своего покойного деда. «Вы вообще знаете, чьи фото тут лежали до вас?» — бросает она, разглядывая потёртый чемодан с письмами на немецком. Пока Майкл пьёт растворимый
Лиза, в потертом фартуке с пятном от кофе, разгружает поднос с грязной посудой. За соседним столиком Максим, в модной куртке с итальянским лейблом, щурится от утреннего света. "У вас тут хоть эспрессо нормальный делают?" — бросает он, пряча дрожь в руках после ночной гулянки. Она молча кивает, замечая царапину на его часах. Через неделю он вернется — не за кофе, а с разбитой гитарой под
Сергей Михалыч, слесарь с облупленными костяшками пальцев, каждое утро пил чай из треснувшей чашки с позолотой. Его жена Ольга, учительница географии, вытирала пыль с глобуса 1987 года, пока их соседка Галина Петровна стучала в стенку из-за воющего пса во дворе. "Опять свет вырубили, — бормотал Сергей, разглядывая квитанции за квартиру, — дров бы на зиму достать, а не в долг сидеть". В
Антон Морозов, геолог с потёртым рюкзаком, и Лиза Голубева, фотограф в засаленной куртке, спорили у костра в глухой уральской деревне. Старик Ефим, разливая чай из жестяного чайника, хрипел: «За рекой — гиблое место. В прошлом году Володька с собакой ушли, только пуговицу нашли». Лиза щёлкнула затвором, снимая трещину на стене избы: «Ты веришь в эту чушь?» Антон молчал, перебирая камень с
Слава в потёртой куртке закуривает на балконе хрущёвки, пока Игорь внутри перебирает пустые бутылки из-под «Жигулёвского». «Опять соседи снизу стучат, — бормочет Слава, — давай хоть окно приоткрой, а то воняет, как в свинарнике». Игорь швыряет в него мокрым носком: «Сам свинья. Вчера из-за твоего «Балтики» участковый опять ко мне пристал». Они договариваются собрать деньги на штраф — идут к
Иван, худой, с всклокоченными волосами, торопливо шагал по Гороховой улице, спотыкаясь о булыжники. В кармане пальто — смятое письмо от сестры Дуни: *«Петрович требует ответа до субботы… продам часы, если не поможет»*. В трактире «Якорь» его ждал Семен, бывший семинарист, жевавший селёдку с чёрным хлебом. «Опять за своё — грех считать деньги чужими?» — хрипел он, вытирая жирные пальцы о
Анна Соколова, реставратор из питерской мастерской на Литейном, случайно находит в старинном альбоме фотографию 1913 года с зачёркнутым лицом девушки в платье, расшитом диковинными узорами. Её брат Алексей, бывший журналист, узнаёт в орнаменте символы из статьи про пропавшие реликвии рода Демидовых. «Смотри, тут трилистник переплетается с волчьим клыком — так метили тайники при Николае II», —
Артём, в прошлом военный, мотается по городу на старой «ГАЗели» скорой. Работа водителем — гроши, а жена Ольга, медсестра в том же экипаже, уже месяц твердит про дыру в кухонном потолке. «Смотри, опять соседи сверху зальют», — бросает она, заматывая бинты. Артём хрипло смеётся: «Сначала бы двигатель починить, а там и до потолка доберёмся». Ночью он тайком берёт частные вызовы — возит пьяных
Марина Шустрова, выпускница юрфака, устроилась в офис на Тверской. Каждое утро она брала в автомате кофе с сахаром, который застревал комками на дне стаканчика. Сергей Миронов, её начальник с расстёгнутым воротником, на второй день бросил ей папку с делом о банкротстве завода: «Перепиши отчёт, но без этих… нюансов про задолженности рабочим». Марина спросила, куда делись выплаты, на что он хлопнул
Иван, 34 года, сантехник из Екатеринбурга, находит в гараже отца старый пистолет ТТ, завернутый в промасленную ветошь. Рядом — фотография 90-х: молодой отец в кожаном пальто стоит рядом с «девяткой», номер частично заляпан грязью. «Ты ж говорил, что грузы возил…» — бормочет Иван, перекладывая оружие с ладони на ладонь. В тот же вечер его девушка Аня, парикмахер из салона на Вайнера, застает его
В баре на Патриарших Артем щелкал фисташки, когда зазвонил телефон. Лика, его жена, не здоровалась: «Ты опять с ней виделся?» — «Не придумывай ерунду», — бросил он, вытирая солевые разводы на столешнице. Через час Ольга, в черном пальто с капюшоном, ждала его у «Яра» — там, где раньше пел Шаляпин. Ее сигарета дрожала: «Павел грозится отобрать квартиру. Ты обещал помочь». Артем молчал, глядя, как