Зимняя вишня 3 (1995)

Ольга, в потёртом халате с пятнами от йода, перевязывает пациента в полутемном процедурном кабинете. Дома её ждёт дочь Катя, которая вчера разбила коленку, катаясь на коньках возле школы № 34. Андрей, бывший муж, звонит с таксофона у метро «Чернышевская»: «Привезу ей конструктор, новый. Можно?» Ольга, зажимая трубку плечом, рывком открывает шкаф с бинтами. «Ты забыл, что в субботу у неё уроки? Приезжай в воскресенье». В коммуналке на Некрасова, где обои в цветочек отклеиваются у двери, Катя рисует акварелью кота, пока бабушка Людмила стучит ложкой по кастрюле: «Опять суп пересолила! Давай-ка ешь, не капризничай».

Сергей, сосед снизу, в коричневом свитере с заплаткой на локте, чинит у них кран. «У вас тут трубы — как в музее, только ржавчины больше», — смеётся он, а Ольга, перебирая аптечку, замечает, как он аккуратно закручивает гайки. Через неделю он приносит им пирог с яблоками: «Дочка помогала, но пол-теста на пол пролили». Андрей, встретив их в парке у Летнего сада, хмурится: «Ты с ним серьёзно?» Катя, катаясь на качелях, кричит: «Пап, смотри, как высоко!» Ольга молчит, сжимая в кармане смятый трамвайный билет. Позже, в прихожей, Сергей неловко целует её в щёку, а за стеной Людмила ворчит телевизору: «Опять этот дурак Никитин с своими стихами...»