Антон Гришин, психолог из провинциальной клиники, каждое утро заваривает растворимый кофе в пластиковом стаканчике, пока листает истории пациентов. Его кабинет — бывшая подсобка с треснувшей плиткой на полу, запахом лекарств из соседнего процедурного кабинета. На приеме у него Маргарита, 17 лет, с обожженными сигаретой пальцами: «Я просто хотела понять, сколько выдержит кожа», — бормочет она,
Анна, 17 лет, живет в приморском городке под Владивостоком, где улицы засыпают к девяти, а из достопримечательностей — ржавая детская горка у аптеки «Здоровье». За неделю до выпускного она находит в подвале бабушкиного дома коробку с письмами 80-х: переписка между бабушкой Лидой и незнакомцем по имени Геннадий. «Ты знаешь, что дед утонул не случайно?» — спрашивает Анна, разглядывая фото с
Анна, 17 лет, живет в Уральском городке Светлогорске, где дороги зимой покрыты слоем грязного льда. Ее отец, Игорь Семенович, пропал десять лет назад, оставив в сарае заржавевшую коробку с дневниками. В одном из них она находит схему водонапорной башни на окраине, испещренную пометками: *«03.10.83 — тени зашевелились», «не включать свет после заката»*. В гараже автосервиса «УралДеталь» Максим, ее
Анна, фармацевт из провинциальной Климовска, заметила странности в рецептах местной больницы. В среду, разбирая коробку с просроченными препаратами, она нашла пузырёк без маркировки — внутри засохли капли чёрной жидкости. "Бабка Лида померла вчера, — сказал ей санитар Петя, почесывая щетину. — Говорят, сердце. Но у неё в комнате стоял такой же флакон, с этикеткой на латыни". Вечером
Артем пять лет трудился в стеклянной башне на Пресненской набережной, составлял договоры для нефтяных компаний. Его квартира в Химках пахла сыростью, а по утрам он покупал в метро «чёрный без сахара» из вендингового аппарата — напиток отдавал пластмассой. Коллега Ольга как-то застукала его за подделкой подписи в деле по банкротству завода в Подольске: «Ты реально думаешь, что тебя не накроет? —
В деревне Подгорное пенсионер Максим, бывший механик, ковыряется в сарае с ржавым «Уралом». Приезжает внук Кирилл, столичный блогер в кроссовках с подсветкой. «Забыл, как лопата выглядит?» — хрипит дед, вытирая масло с рук тряпкой. Кирилл снимает на телефон покосившийся дом, грядки с морковью. По вечерам Максим достаёт альбом с чёрно-белыми фото: «Вон твой пращур, коней воровал у помещика. Нашёл,
В общаге на окраине Москвы Лера, Ваня и Антон делят комнату с треснувшей плиткой в душевой. Лера, заваленная конспектами с графиками, тыкает пальцем в задачник: *«Списать дашь?»* Ваня, разбирающий микросхемы на кровати, хмыкает: *«Сам вчера до трёх формулы зубрил»*. На кухне первого этажа пахнет жареной картошкой и горелым чайником — Катя, в растянутом свитере, пытается наладить старый тостер,
В центре — Аркадий Тарасов, коренастый тренер с вечной сигаретой за ухом, гоняет команду по льду стадиона «Лужники» в шесть утра. Виктор Михайлов, капитан с шрамом над бровью, спорит с ним в раздевалке: «Опять кросс на морозе? У меня после вчерашнего матча колени дрожат». В углу Валерий Харламов, перематывая эластичный бинт на щиколотке, бормочет напарнику Петрову: «Смотри, как Третьяк шайбы
Лида копошилась на чердаке старого дома в Устюжне, разбирая коробки с бабушкиными вещами. Под слоем пожелтевших газет нащупала холщовый мешочек — внутри бусы из янтаря, обвитые выцветшей лентой. «Серёжа, глянь!» — крикнула вниз, но муж, пахнущий олифой и махоркой, только буркнул из кухни: «Опять хлам тащишь». Вечером, пока он чинил проржавевшую заслонку печи, Лида перебирала бусины у треснувшего
Зёма, пятнадцатилетний парень с выцветшей нашивкой «Nirvana» на рюкзаке, каждое утро перелезает через развалившийся забор у гаража №12, чтобы сократить путь в школу. Его друг Серый, живущий этажом ниже, вечно опаздывает на первую пару — мать заставляет выносить мусор: «Опять эти пакеты рвутся, как в прошлый раз!» — ворчит он, вытирая руки о потертые джинсы. Во дворе компания из третьего подъезда
Максим, 32 года, менеджер в рекламном агентстве «Стармедиа», живет в хрущевке на окраине Москвы. Утро начинается с перегоревшей лампочки в ванной, а на работе — с пролитого кофе на отчет для клиента из Новосибирска. «Ты вообще спал эту ночь?» — хрипит начальник Олег, разглядывая мокрые графики. В обед Максим получает смс от жены Кати: «Снова задерживаешься? Сын сегодня с температурой». Вечером,
Сергей, инженер из Петербурга, приезжает в деревню Подозёрное после смерти бабушки Анны Петровны. В доме с облупившейся зелёной краской он находит в комоде под стопкой вышитых салфеток потрёпанную карту — синий крестик возле озера, обведённый химическим карандашом. «Болото там, не суйся», — бормочет соседка Марина Ивановна, забежавшая передать банку солёных груздей. Её валенок оставляет на полу