Линь Сяо, студентка факультета искусств в Нанкине, случайно наткнулась на потёртый блокнот в читальном зале библиотеки, заваленном стопками книг по истории династии Мин. «Цзян Вэй, посмотри — тут кто-то рисовал карту старого города», — прошептала она, проводя пальцем по выцветшим чернилам. Её друг, вечно сонный парень в очках с толстыми линзами, хмыкнул: «Опять копаешься в хламе? Лучше помоги мне
Иван Ковальчук, дальнобойщик с обветренным лицом, разгружал консервы в заброшенном складе Уайтхорса. Замерзшие пальцы скользили по ящикам с этикетками *«Лосось. Юкон, 1998»*. В кармане — открытка от сестры из Ванкувера: *«Мать опять звонила, просила вернуть старый компас деда»*. В подсобке, между ржавыми санями и канистрами, он нашел потрескавшийся ларец с костяными фигурками — одна напоминала
Чжан Юйань, архитектор с привычкой засыпать над чертежами в кабинете на 14-м этаже офиса на улице Чжуншань, впервые замечает Линь Сяотун в кафе «Старая мельница». Она, в заляпанном кофейными пятнами фартуке, пытается открыть заклинивший ящик с салфетками, бормоча: «Почему всегда в час пик?» Он, протягивая визитку после того, как помог справиться с ящиком: «Если сломается ещё что-то — звоните.
Ли Цзянь, 34 года, режиссёр-документалист из Гонконга, снимает фильм о закрытом кинотеатре 70-х на углу Темпл-стрит. Его ассистентка Мэй Линь, 27, в рваных джинсах и с блокнотом *Moleskine*, целыми днями ищет в архивах интервью со старым оператором Вэй Шэном, который живет теперь в съёмной квартире над лавкой сушёной рыбы. «Ты опять проспала встречу с продюсером? — бросает Ли, разбирая коробки с
В доках Фошаня мастер Чэнь Шиу подбрасывает монетку на ладони, наблюдая, как Ип Мань отрабатывает *чи сао* с учеником. "Твои локти опускаются на третьем ударе," — бросает Чэнь, пряча монету в карман хлопкового халата. Тем временем Хун Чжэньгуань, владелец рисовых складов, через посыльного передает шелковый платок с иероглифом *опасность* — предупреждение о налёте банды *Чёрных Вёсел*.
Цзин Сяо, девушка с клеймом рабыни на запястье, моет окровавленные бинты в корыте у колодца. Рядом старуха-надсмотрщица бросает в её сторону горсть проса: *"Ешь, пока можешь. Завтра на плаху повезут десяток — места освободятся"*. Ночью Цзин Сяо пробирается через капустное поле к лачуге, где её младший брат Ли Шэн кашляет в тряпье. Он суёт ей свёрток — карту с тропой через ущелье
Чэнь Сяо копался в папке с фотографиями, перебирая снимки с места преступления возле заброшенной чайной в районе Шикумэнь. На столе валялись пустые стаканчики от пузырькового чая, а за окном гудели мотоциклы с доставкой. "Почему все следы ведут к старой фабрике?" — спросил он, тыкая пальцем в пятно крови на асфальте. Линь Юй, его напарница, молча протянула распечатку звонков: за три дня
Линь Сяоюй, бухгалтер из Шанхая, каждое утро пробиралась через толкотню рынка у станции Цзиньцзян, запах жареных каштанов смешивался с выхлопами автобусов. Её муж, Чжан Вэй, чинил сломанный вентилятор в их однокомнатной квартире, когда она обнаружила в корпоративной почте переводы на счета shell-компаний — 4,7 млн юаней, списанные под видом "закупки оргтехники". «Цзян-сань, это же твой
Джи-Джи сидела в кафе на набережной Шанхая, разминая в руках бумажный стакан с остывшим латте, когда телефон завибрировал. На экране — сообщение от Лю Хуа, ее куратора: *«Контейнер 47-B в грузовом порту. Там не рыба. Проверь до полуночи»*. Она выскочила на улицу, села на потрепанный мопед, объезжая груды ящиков с креветками на рыбном рынке. Продавец в резиновом фартуке закричал: «Эй, осторожно!»
Сяо Бэй и Да Бэй, два бурых медведя, выросли в бамбуковых зарослях под Чэнду. После того как братьев разлучили — Сяо Бэй увезли в зоопарк Пекина, а Да Бэй остался сторожить рисовые поля у старика Ли, — прошло семь лет. Встретились они случайно: Сяо Бэй сбежал через треснувший загон, когда работники зоопарка спорили о недоплаченной зарплате. На вокзале, где торговали жареными сверчками в бумажных
Линь Сяохуэй переехал в Чжэнчжоу из деревни под Сианем после развода родителей. На первой же перемене в новой школе он протянул Чэнь Цзюню пачку молочного пуэра, заметив, что тот пьёт холодный чай из автомата. «Не надо. Сам разберусь», — бросил Чэнь, даже не подняв головы от учебника по физике. Каждый день после шестого урока Сяохуэй дежурил у раздевалки, пытаясь заговорить о баскетбольных
Ли Вэй, 28 лет, каждую ночь запирает дверь аптеки на улице Темпл-стрит. В холодильнике между баночками с корнем женьшеня и сушёными скорпионами прячет шприцы с мутной зеленой жидкостью. Его соседка Мэй Линь, студентка-биолог, замечает царапины на его руках: «Твой «аллергический дерматит» опять обостряется? Пару дней назад видели волосатую тень на крыше семиэтажки». По четвергам Ли Вэй исчезает в