Линь Мэй, 23 года, каждое утро в пять поднималась на ферму «Золотой гребешок» в деревне Шуйань, провинция Сычуань. Её руки в мозолях от корзин с кукурузой, запах влажного сена смешивался с дымом от печи, где старуха Лю варила кашу на завтрак. «Опять яйца с трещинами, — ворчала Линь, перекладывая продукцию в картонные ящики, — Чжан Вэй, смотри, чтобы крысы не пролезли в склад». Чжан, её друг
Линь Сяо, в потёртой куртке с капюшоном, каждое утро пробирается сквозь толпу у станции метро «Чаотяньмэнь». Чэнь Юй, его сосед, жуёт *баоцзы*, пока они петляют между таксистами, орущими: «Куда едем? Дешево!» — «Автобус за углом, давай быстрее!» — бросает Линь, спотыкаясь о коробку с мандаринами. На уроке физики учительница Ван стучит указкой по схеме: «Сяо! Повтори закон Ома!» Он молчит,
Бай Цянь, верховная богиня лисов, случайно теряет память после схватки с демонами у реки Фуцю. Её находит Е Хуа, принц Небесного клана, и поселяет в хижине у подножия горы Куньлунь под именем Сусу. Каждое утро она варит персиковое вино, поправляя глиняный кувшин с трещиной, а Е Хуа приносит ей свитки с уроками этикета. «Опять заставляешь учить эти церемонии? — ворчит она, развалившись на циновке.
Ли Вэй, водитель такси из Макао, подбирает на заброшенной улице женщину в мокром плаще — Айлин, беженку из Гонконга. Она молча сует ему флешку: *«Держи, не теряй»*, — и выпрыгивает на светофоре, растворившись в толпе возле лавки с утиными яйцами. На следующий день Ли находит в салоне смятый конверт с адресом портового склада в Цзюйхае. Там — ящики с гниющими манго, пахнущие уксусом, и голос в
Ли Мэй, вдова генерала Чжоу Цзюня, втирала пальцами порошок из жемчуга в трещины на пятках, пока служанка Сяофэнь заплетала ей косы. Утренний туман над Пекином еще не рассеялся, когда гонец принес весть: младший брат мужа, Ци Вэй, потребовал передачи семейной печати. «Скажи, что печать ищет достойные руки, — прошипела Ли Мэй, разминая шелковый мешочек с ключами от складов. — А пока пусть проверит
Ли Сяо, 19 лет, переезжает в Чуньшань после смерти бабушки, чтобы управлять её ветхой чайной лавкой. На втором этаже она находит коробку с оберегами из бамбука и потёртый дневник с заклинаниями. В соседней мастерской по ремонту радиоприёмников Чэнь Юй, 22 года, ворчит на старый транзистор: «Опять контакты окислились. Кто-то воду пролил?» Они сталкиваются на рынке, когда Ли Сяо пытается купить
Ли Вэй, студент третьего курса архитектурного факультета, каждое утро покупал в ларьке у станции метро «Наньцзин» жареные пампушки *цзао-бин*. В тот день он опоздал на лекцию по урбанистике — застрял в лифте общежития с девушкой в очках с круглой оправой. Она держала потрепанный блокнот с набросками мостов. «Тоже пропустишь семинар Чжоу?» — спросил он, пытаясь разглядеть ее значок. «Чэнь Сяоли. И
В Шанхае детектив Чжан Вэй находит в кармане жертвы — мужчины в помятом сером костюме — билет на автобус № 14 с датой, которая ещё не наступила. Его корейский коллега Ли Со Ён, в съёмной квартире на окраине Сеула, разбирает записи с камеры наблюдения: девушка в жёлтом плаще пять раз проходит мимо ларька с ттокпокки, хотя часы показывают одно время. «Почему её тень всегда падает в другую сторону?»
Ли Мэй ковыряла ржавчину на вилке трактора, когда Чэнь Юй принёс банку оливкового масла из города. «Дед говорил, машинное закончилось. Это хоть сгодится?» — бросил он, ставя ёмкость на землю, засыпанную шелухой от семечек. Она вытерла руки об фартук с выцветшим рисунком арбуза, щёлкнула крышкой: «Для салата лучше бы оставил. Двигатель сожрёт что угодно». По вечерам они чинили забор на окраине
Линь Сяо, девушка с обветренными от работы руками, каждое утро замешивает тесто в крохотной пекарне на окраине Шанхая. Ее сосед Цзян Юйхань, владелец закрытого ресторана *«Золотой лотос»*, постоянно заходит «проверить запах горелого» — так он объясняет визиты, но на деле ищет повод поспорить о рецептах. «Ты снова пересолила крем», — бросает он, пробуя ее новый десерт. Линь парирует: «А ты до сих
Ли Сяо, худощавый паренек с обветренными щеками, копался в развалинах старой кумирни на окраине деревни Шуйань. В груде обломков он нашел потускневший медный медальон с треснувшим изображением дракона — вещь отца, пропавшего десять лет назад. Когда царапина на пальце окрасила металл кровью, медальон зажужжал, как цикада, и вырвал Ли из реальности. Очнулся он в пещере, где каменные стелы покрывали
Сяо Лань, 12 лет, чинит сети на кухне, когда замечает потёртый компас в корзине с крабами. На медной крышке — треснувшее стекло и гравировка в виде Лебедя. "Бабушка, откуда это?" — кричит она, но старуха уже спит, обняв пустую бутылку из-под рисового вина. Ай Син, соседский мальчишка, тычет в механизм ржавым гвоздём: "Смотри, стрелка не на север, а туда, где Чёрная скала".