Цинь Хань, худощавая девушка в заляпанной краской куртке, приезжает из Пекина в родную деревню Шуйчжоу после звонка соседки: "Твой батя у печки третий день лежит, кашляет, а кисти в руке держит". Отец, Цинь Шицзе, реставрирует потускневшие фрески в храме Лунцюань, где когда-то учил дочь смешивать охру с яичным желтком. В избе пахнет скипидаром и сушеным бамбуком — старик, несмотря на
Сяо Лань, студентка-архитектор из Шанхая, находит в старом сундуке бабушки треснувший нефритовый кулон с узором в виде феникса. Задевая скол, она переносится в пыльные переулки древнего города Чанъань, где сталкивается с Цинь Юем — молчаливым оружейником, чинящим лампы из пергамента у мастерской. «Ты пришла за ремонтом?» — бормочет он, не поднимая глаз, принимая её джинсы за странную форму слуги.
Ли Вэй втирает запотевшее стекло очков, разглядывая мерцающий график на экране ноутбука. Рынок Темпл-стрит шумит внизу — продавцы креветочных пельменей перекрикивают таксистов. «Данные с датчиков снова не сходятся, — бросает он Чжан Юй, которая ковыряет вилкой холодную яичную лапшу. — В районе порта аномалия 7-го уровня». Она щелкает зажигалкой, не глядя: «Система фиксирует паразитные частоты.
Ли Вэй, младший чиновник из шелковой лавки в восточном квартале Чанъана, каждое утро пробирался через толпу возле моста Цзиньцяо. Торговцы ворчали: *"Опять налоги поднимают – скоро вместо риса будем кору жевать!"* В кармане у него лежала потрепанная тетрадь с записями о поставках шелка для дворца – цифры не сходились. Во время чайной церемонии у сановника Лю Цзиня он случайно услышал,
Ли Сяохуэй, тридцатидвухлетняя швея из Шанхая, после гибели мужа Чжан Вэя устраивается на фабрику в Копенгагене. Её комната в районе Нёрребро завалена коробками с дешёвым чаем, пачкой непотрошеных сигарет «Пегасус» и стопкой писем от Чжан Вэя, которые она перечитывает перед сном. На фабрике Ли молча чинит джинсы датских подростков, а вечерами бродит по заснеженным набережным, фотографируя маяки
Ли Вэй, водитель грузовика с потертой кепкой и постоянной сигаретой за ухом, каждую неделю тащит стройматериалы из Чэнду в Лхасу. В кабине висит фото сына-школьника, но звонит он ему редко — «Занятия кончатся, тогда и поговорим», бурчит в трубку. На перевале Чжэдуо под колесами льдина — машину заносит, груз съезжает. Помогает Чжан Юэ, девчонка в засаленном комбинезоне, которая чинит двигатель
Диди, 19 лет, торопится на утреннюю смену в кафе «Золотой дракон» в переулке за рынком Чэнду. Её подруга Лань, разливая соевый соус в пластиковые контейнеры, кричит: «Опоздаешь — хозяин опять вычтет из зарплаты!» В рюкзаке у Диди — потрёпанный блокнот с набросками дизайна одежды: она копит на курсы в Шанхае, подрабатывая по ночам официанткой в баре «Лотос». После смены покупает на рынке вчерашние
Линь Сяо, студент-архитектор, теряет зрение после аварии на мокрой лестнице общежития №4. Переезжает в крохотную квартиру на окраине Чэнду, где учится ориентироваться по звуку кипящего чайника и запаху жасминовых кустов под окном. В кафе «Старая мельница» он постоянно сталкивается с официанткой Су Мэйцзин, которая роняет поднос с пиалами: *«Извините, я… я не заметила»*. Линь ворчит: *«Вам бы
Ли Чэн, детектив из провинции Хэйлунцзян, приезжает в Шанхай расследовать смерть капитана местной команды «Шэньлун» — Цзян Хао. На стадионе находят его тело с переломанной ключицей, обмотанной шарфом с вышитой иероглифом «позор». В кармане куртки — билет на матч 2003 года и обрывок письма с фразой: «Ты не спас её тогда». Ли Чэн замечает, что уборщица, Чжао Мэйлин, прячет окровавленный нож в
В провинции Шаньдун, на склонах, заросших виноградными лозами сорта Каберне, Ли Вэй в рваной рабочей куртке копается в записях отца. Находит пометку о смеси 1983 года — три части дождя, две части гранита. "Старики верили, что земля шепчет," — бормочет он, вытирая лоб грязным платком. В это время Чжан Минь, менеджер корпорации "Золотой виноград", в костюме с отливом синего
Чэнь Вэй, детектив из отдела по борьбе с организованной преступностью в Гонконге, находит в мусорном баке возле пекарни на Nathan Road окровавленный нож с отпечатками местного торговца оружием — Лао Шу. Его напарница, Ли Мин, приезжая из Шэньчжэня, настаивает: «Это ловушка. Лао Шу никогда не оставляет следов». Они спорят в тесном офисе с запотевшими окнами, пока вентилятор гоняет бумаги по столу.
Ли Мэй, рыжеволосая девочка в потертом комбинезоне, каждый день после школы бегала через узкий переулок с лавками специй, чтобы помочь дедушке Ли в его лавке старинных безделушек. Магазин пах ладаном и пылью — на полках лежали треснувшие веера, часы с остановившимися стрелками, коробка с перьями невиданных птиц. Однажды, перебирая груду медных ключей, Ли Мэй нашла запертый ларец с иероглифом